Двадцатый век был периодом радикального обновления человечества, периодом массового перехода народов на ступень демократии и свободы. Состоявшиеся перемены требуют теперь своего осмысления. Сова Минервы вылетает в сумерках, после того как всё уже свершилось. Что произошло в минувшем столетии? Почему именно так произошло? Если история человечества – это история его достижений, то каков её главный итог? Чего достиг современный мир? Какой вклад в его развитие внесли отдельные страны и Россия, в частности? Ответ на эти вопросы призвана дать современная теория исторического процесса (синонимы: теория истории , понятие истории , философия истории , историософия ).

Почему сегодня мы остались без теории исторического процесса?

В начале 30-х годов прошедшего века в нашей молодой советской стране стало ощущаться состояние некоторой мировоззренческой растерянности. Совсем недавно закончились революция и гражданская война. Были отменены сословные привилегии и частная собственность. Шла коллективизация сельского хозяйства и быстрыми темпами развивалась промышленность. Велась борьба с безграмотностью. В сознании людей господствовала вера во всеобщее равенство и братство, в необходимость и справедливость проводимых в стране преобразований.

Однако эта вера не имела на тот момент общедоступного научного обоснования. Иначе говоря, осуществляемые в стране преобразования не были закреплены соответствующей им теорией исторического процесса. В первую очередь этот недостаток теории ощутили на себе работники партийно-советских и научно-образовательных учреждений на местах. Время, когда достаточно было одних лозунгов, прошло, и теперь им самим требовалось концептуальное понимание того, как следовало объяснять трудящимся прошлое, настоящее и будущее их страны. Конечно, в Москве, в Ленинграде и ряде других городов происходили философские дискуссии и публиковались научные работы, но это мало сказывалось на состоянии умов. Более того, в силу своего полемического характера такие дискуссии могли скорее дезориентировать мировоззрение граждан, нежели укрепить его.

В целях преодоления такой ситуации при непосредственном участии И.В. Сталина был разработан и в 1938 году опубликован краткий курс «Истории Всесоюзной коммунистической партии (большевиков)». Во втором параграфе 4-й главы этого курса излагались основные положения философии «диалектического и исторического материализма», которые по определению авторов составляли «теоретический фундамент коммунизма и марксистской партии». Необходимость усвоения этих основ объявлялась «обязанностью каждого активного деятеля партии». В этом же году содержание параграфа было опубликовано в виде отдельной статьи в газете «Правда» за подписью И.В. Сталина.

Позднее на основе данного параграфа был разработан учебный курс «марксистско-ленинской философии», называемый иначе «диалектическим и историческим материализмом». Его несущий каркас составили шесть обозначенных в самом параграфе тем: 1. Основной вопрос философии. 2. Диалектика. 3. Материалистическое понимание истории. 4. Общественно-экономическая формация. 5. Классы и классовая борьба. 6. Социальная революция. Ключевыми являлись две последние темы. Все предыдущие работали на них. Сквозной идеей всего курса было теоретическое обоснование исторической необходимости ликвидации частной собственности на средства производства и построения нового строя на основе общенародной собственности. Данный курс философии монопольно определял мировоззрение советских граждан на протяжении последующих пятидесяти лет.

Однако, начавшаяся во второй половине 80-х годов перестройка, плавно перешедшая в комплексные демократические преобразования, привела к тому, что после семидесяти лет запрета, в СССР вновь была разрешена частная собственность. Эта экономическая мера положила конец господству в образовательном процессе страны марксистско-ленинской теории истории человечества. Именно потому, что эта теория была нацелена на доказательство необходимости отмены частной собственности, она не смогла адаптироваться к новым условиям и фактически осталась не у дел. (Некоторые её фрагменты продолжают преподавать до сих пор, но делают это в основном в силу привычки и отсутствия альтернативы.)

В результате к началу текущего столетия все традиционные историософские вопросы вновь вышли на первый план. Вновь стало непонятно: в чём заключается смысл истории человечества, как надо понимать настоящее, чего следует ожидать от будущего? К ним добавились новые вопросы, относящиеся уже к Советскому периоду нашей истории. Был ли этот период закономерным? Если да, то чем определялась эта закономерность? Являлась ли отмена частной собственности ошибкой или всё же она была необходимой? От ответа на эти вопросы напрямую зависит состояние национального самосознания граждан России и других стран, входивших в состав СССР.

Если согласиться с тем, что Советский строй был ошибкой, то придётся признать, что наша страна на протяжении семидесяти лет не только сама шла по неверному пути, но и, возомнив себя мессией, заставляла идти по нему другие народы. К этому сводится суть всех тех обвинений, которые выдвигают сегодня в адрес России как внешние, так и внутренние (домашние) критики её истории. В силу этого именно наша страна, как никакая другая, должна быть заинтересована в появлении новой теории исторического процесса, которая позволила бы нам понять не только общий ход истории человечества, но и логику событий минувшего столетия.

В целях поиска основ для создания такой теории автор данной статьи предлагает обратиться к теоретическому наследию Вильгельма Гегеля. Познакомиться с его концепцией исторического процесса и оценить её возможности в плане нахождения ответов на волнующие нас сегодня вопросы.

Неоценимой заслугой Гегеля является то, что он впервые в истории разобрал все арсеналы мыслительных определений, которыми пользуется в своей работе человеческий разум и выстроил их в порядке логической преемственности их смысла . Благодаря этому он расставил все понятия по своим местам, в силу чего каждое из них раскрылось во всем богатстве своего содержания. Выражаясь современным языком, он впервые описал дерево понятий нашего естественного человеческого разума.

Не менее важным является также то, что сделал он это весьма своевременно. В годы его жизни научное знание находилось как раз на том уровне развития, когда такую работу по созданию всеобщей системы понятий уже не только пора было начинать делать, но ещё и можно было сделать. В более поздние сроки проделать её никому бы уже не удалось. В условиях начавшегося с середины XIX в. лавинообразного роста знаний, эта задача стала превосходить возможности человеческого разума. Не говоря уж про наше время.

Отличие гегелевской концепции истории от других состоит в том, что она была построена не на основе анализа и обобщения исторических фактов, а на основе разработанного им учения о сознании человека. Иначе говоря, Гегель объясняет историю человечества, исходя из раскрытых им закономерностей формирования сознания людей. Именно этот методологический подход всегда ставили ему в вину: якобы он считал, что миром правят дух, идея, сознание. Но все эти обвинения имеют голословный характер, поскольку никто из его критиков не взял на себя труд разобраться в сути того, что он собственно предлагает.

Своё учение о сознании Гегель изложил дважды: в «Феноменологии духа» и в «Энциклопедии философских наук!». Принципиальной разницы между этими вариантами нет. Общим же для них является то, что оба написаны очень трудным языком. Главная причина такого языка заключается в том, что в ту историческую эпоху ещё не обо всех вещах можно было говорить и писать открытым текстом. Поэтому Гегель (и не только он) вынужден был излагать свои мысли с большой осторожностью, применяя во многих случаях нарочито сложный, малопонятный язык, который позволял улавливать их суть лишь частично и по отдельным фрагментам. Если бы смысл разработанного им учения о сознании стал доступен его современникам, то сам он подвергся бы жесточайшим преследованиям, как со стороны церкви, так и со стороны государства.

В настоящей статье в краткой доступной форме излагается содержание учения Гегеля о сознании, в ходе чего раскрываются основные положения его концепции исторического процесса.

Учение Гегеля о сознании

Предметом этого учения является индивидуальное «Я» человека, которое рассматривается в трёх аспектах: а) как оно появляется, б) как развивается, и в) что представляет собой в развитом виде. Иначе говоря, учение Гегеля о сознании ограничено только рамками эгологии – пониманием феномена человеческого «Я».

Первым корнем индивидуального Я каждого человека является его чувство самого себя . Это чувство имеет телесную природу и проявляет себя по формуле: Я есть то, что я в себе ощущаю, а то, что я в себе ощущаю, то и есть моё Я. Оно как мост связывает наше идеальное Я с каждым органом тела, с каждой его клеткой. Соответственно, всё то, что выходит за пределы чувства самого себя и, следовательно, за пределы моего тела, то уже не есть Я или, выражаясь иначе, есть не-Я . Поэтому, когда я говорю о себе «Я», то при этом подразумеваю сразу две вещи: во-первых, что «Я есть», а во-вторых, что «Я есть» по отношению к «не-Я», к окружающему миру.

Наличие такой противоположности между «Я» и «не-Я» является необходимым условием для становления сознания человека. Снимается данная противоположность посредством осуществляемой нами (людьми) деятельности познания внешнего мира. Вне, помимо познания, сознания не существует. Сознание производит знания и состоит из них: со-знание , con-sciences .

Структура сознания.
Отношение противоположности человека к внешнему миру даёт первую форму сознания – сознание как таковое или Я.
Отношение противоположности нашего Я к самому себе даёт вторую форму сознания – самосознание : Я – Я.
Отношение противоположности нашего Я к своему собственному содержанию – наполняющим его знаниям, даёт третью форму сознания – разум .

Сознание как таковое

Формирование сознания как такового (Я) происходит в процессе осуществляемой человеком деятельности познания окружающего мира. Сам процесс познания включает в себя три этапа.

На первом этапе субъект только непосредственно ощущает внешние предметы, что соответствует ступени чувствующего сознания .

На втором этапе он изучает их внутренне строение и внешние связи, что соответствует ступени исследующего сознания .

На третьем этапе он постигает законы строения познаваемых им предметов, что соответствует ступени рассуждающего сознания .

Чувствующее сознание .Познавательная деятельность человека начинается с акта непосредственного ощущения им внешней вещи. Обратив внимание на свои ощущения, человек тем самым делает образ вещи предметным для своего сознания. Такова суть ступени чувствующего сознания, где субъект только обращает внимание на непосредственно ощущаемую им вещь. На этой ступени мы знаем, что данная вещь: а) есть, б) есть по отношению ко мне, в) есть ещё в виде смутного неразличимого образа.

Исследующее сознание . Чтобы воспринять образ вещи в своё сознание необходимо всесторонне исследовать её: изучить её форму, содержание и внешние связи. Благодаря наблюдению и более активным видам исследовательской деятельности (замерам, сравнениями и т.п.) сознание человека создаёт первичную базу знаний о вещах: об их строении, свойствах, связях и т.д. За счёт этих знаний оно расширяет и углубляет само себя. Однако самому человеку, находящемуся на ступени исследующего сознания, ещё кажется, что приобретая знания об окружающем мире, он заполняет себя неким чуждым ему содержанием.

Рассуждающее сознание . На этой ступени сознание человека сводит все найденные им ранее различия предметов (части, стороны, свойства, силы и т.д.) к их необходимому единству. Найти такое единство, значит установить закон (теорию, научное положение, формулу и т.д.). Общим знаменателем всех законов является то, что выявленные внутри какой-либо системы различия приводятся в них к своему единству. Иначе говоря, законом самих законов является единство выявленных различий . Не следует думать, что законами можно называть лишь те, которые мы изучаем в школе и других учебных заведениях. Наше сознание хранит тысячи законов и постоянно открывает для себя новые. Например, планировка данной квартиры – это её закон. То обстоятельство, что одна дверь открывается к себе , а другая от себя , это их закон. Рецепт приготовления какого-либо блюда – закон. Схема переключения передач в автомобиле – закон. В подавляющем большинстве люди открывают и хранят в своей памяти самые простые, но необходимые им для жизни законы.

Но мало только сформулировать закон, его ещё требуется доказать. Если в законе утверждается, что в данной системе мы имеем такое-то соотношение её частей, то необходимость этого соотношения должна быть доказана. Доказательство – это неотъемлемый компонент любого закона. Не суть важно, каковы масштабы постигаемых нами законов и к какой области знания они относятся. Не суть важно также, является ли тот или иной закон (научное положение, теория, формула) истинным или ложным. Важно то, что они представляют собой результат самостоятельной деятельности нашего Я. Формулируя и доказывая законы,наше Я проявляет самого себя в своей собственной очищенной от чувственной связи с внешним миром деятельности. На материале такой деятельности (своих рассуждений) человек находит своё Я.

Таков путь становления сознания как такового (Я). Если на ступенях чувственного и исследующего сознания наше Я ещё погружено в процедуру восприятия предметов окружающего мира, то на ступени теоретических рассуждений оно отвлекается от них и остаётся наедине с собой. Вот такое состояние сосредоточенности на своей собственной деятельности позволяет нашему Я не только найти самого себя, но и сделать следующий шаг в своём развитии – войти в отношение противоположности к самому себе и через это стать самосознанием .

Самосознание

Сознание (Я) не существует без самосознания (Я – Я). Самосознание есть способ обслуживания нашим сознанием самого себя. Это для других людей Я каждого из нас выступает как нечто единое, но внутри самого себя оно существует и действует только в форме противоположности самому себе, в форме самосознания: Я – Я. Это значит, что оно является по отношению к самому себе одновременно и постановщиком задач и их критиком, и командиром и исполнителем, и судьёй и подсудимым, и т.д.

Форма развитого самосознания человека имеет вид: Я – Я. Но прежде чем достичь её, оно (самосознание) проходит в своём становлении три ступени.

а) единичного вожделеющего самосознания,

б) совместного неравного самосознания,

в) всеобщего свободного равного самосознания.

а) Единичное вожделеющее самосознание

Каждый вид животных наделён от природы узким кругом физиологических потребностей, которые сводятся главным образом к тому, чтобы есть, пить, спариваться. Человек в этом плане не составляет исключения, и, будучи с биологической точки зрения животным, он также несёт в себе все эти потребности (вожделения).

Питание. Обнаружив в окружающей природе необходимый предмет и употребив его в пищу, особь приходит к ощущению сытости. Однако чувство сытости в живом организме преходяще, и вожделение всякий раз просыпается в нём с новой силой. Соответственно, особь вновь устремляется к необходимому ей предмету. Отыскав и проглотив его, она опять приходит к чувству согласия с собой.

В потребляемых предметах природы особи узнают самих себя. Через бесконечно повторяющуюся процедуру их пожирания они вырабатывают предметное отношение к самим себе: «Коль скоро Я пожираю данные предметы, то, значит, Я есть такой же реальный предмет». Именно процесс пропитания животных обуславливает собой первый шаг в развитии их самосознания. Потребляя предметы природы, каждая особь осознаёт себя в своей единичности .

Половое отношение. Следующий шаг в развитии самосознания животных связан с половым взаимоотношением особей. В отличие от потребности в питании, где каждая особь действует сама по себе (у каждого свой желудок), удовлетворение половой потребности требует взаимных действий двух разнополых особей. В процессе спаривания и подготовки к нему особи вынуждены выходить за рамки своего единичного самосознания и признавать друг друга в качестве столь же осознающих себя. Самка признаёт, что самец осознаёт себя при совершении направленных на сближение с ней действий: подношение пищи, брачные танцы, воркование, прочие ухаживания. Самец признаёт, что самка также осознаёт себя при совершении ею встречных действий. Причём, удовлетворение половой потребности происходит без пожирания того предмета, посредством которого она удовлетворяется.

Такова ступень единичного вожделеющего самосознания. Его формула имеет вид: Я – Эго, где Эго – это есть, пить, спариваться. Господствующим здесь является вожделеющее Эго , наряду с которым, однако, уже имеется и осознающее его Я .

Борьба самцов за самок . Дальнейший прогресс в развитии самосознания животных, а стало быть и нашего, был обусловлен борьбой самцов за самок. Являясь репродуктивной единицей рода, каждый самец как факелоносец жизни нацелен на максимальное распространение своей субъективности в пределах сообщества. В силу этого самцы обречены вступать в отношение соперничества друг с другом. Необходимость такого соперничества является лишь промежуточным звеном на пути к самке, но именно на этой почве в сообществах животных (в стаях, стадах, прайдах) происходит перманентная борьба самцов за утверждение господства своего Эго : грызня, схватки, драки.

В ходе развернувшейся между самцами драки начинают страдать их тела, на которые обрушиваются удары соперника. Через чувство самого себя тело начинает взывать к своему вожделеющему Эго , требуя, чтобы оно предприняло действия, направленные на прекращение этих ударов. Ради сохранения жизни и здоровья тела зависимое от него Эго уже готово отступиться от своих претензий на самку и выйти из борьбы. Но помимо Эго, у каждого самца имеется ещё и осознающее Я . Являясь лишь идеальным отражением своего вожделеющего Эго , оно непосредственно не связано с телом. А это значит, что все страдания тела достаются не ему, а Эго . В силу этого осознающее Я может позволить себе продолжать борьбу. Более того, оно не только может, но и хочет этого, ибо только в ходе такой борьбы оно имеет шанс проявить себя в своей свободе от собственного Эго .

Тем самым внешнее противоборство самцов переносится внутрь их сознания. В голове каждого самца разворачивается борьба между его вожделеющим Эго и его же осознающим Я . От того, какая из этих сторон окажется сильнее, зависит, станет ли он продолжать схватку или выйдет из неё. Если верх одерживает вожделеющее Эго самца, то он проигрывает схватку. Если верх одерживает его осознающее Я , то он выигрывает её. Кто не рискует, кто не идёт на смерть, презирая своим идеальным Я своё же утробное Эго , тот не выигрывает сражений и не обретает свободы.

В подростковом возрасте наши дети также устраивают себе различные «испытания», суть которых сводится к тому, что они на деле стремятся проверить способность своего идеального Я проявить свободу по отношению к их же телесному Эго . Формой таких испытаний могут быть рискованные прыжки через преграду, ныряние в воду с опасной высоты, акт «перетерпения боли», алкогольные возлияния, просто драки и прочие «геройства», приводящие порой к плохим последствиям.

Страх смерти . Угроза возможной гибели заставляет более слабого самца прекратить борьбу и смириться с тем, что ему не удалось утвердить свою самостоятельность. Соответственно, победивший самец становится лидером сообщества. Его самосознание – единственное – признаётся свободным. Все остальные особи остаются на положении непризнанных в своей свободе. Они действуют с оглядкой на лидера (вожака). Впрочем, в большинстве случаев и между их самосознаниями также устанавливается определённая иерархия неравенства, которую биологи называют порядком заклёвывания .

Современные наблюдения за жизнью приматов в естественных условиях их обитания показывают, что вожак стада может незаметно спрятаться в стороне и следить за своими сородичами, а затем с угрожающими криками выскочить из засады, на что остальные особи реагируют тем образом, что с поддельным ужасом разбегаются и затихают. Вожак позволяет себе закатывать бурные истерики, в ходе которых другие особи покорно принимают его затрещины, демонстрируя тем самым, что они безоговорочно признают его господство.

Если самец претендует на то, чтобы занять лидирующее положение в стаде, он сначала должен постараться овладеть как можно большим числом самок. За счёт таких действий он как бы получает от каждой из них согласие на своё лидерство. После этого он становится «морально» готов к сражению с уже действующим вожаком стада либо с таким же претендентом, как и он сам. Более слабые самцы, не желая ввязываться в борьбу за лидерство, демонстрируют таким претендентам своё признание их превосходства тем образом, что принимают перед ними позу самки .

В этом, видимо, кроется причина той «сексуальной помешанности», которая наблюдается в сообществах высших приматов и, в частности, у макак. Постоянно практикуемые ими действия, имитирующие акт спаривания, имеют под собой не физиологическую, а психическую основу. Эти действия выполняют у них роль общепринятого знака , посредством которого самцы либо подтверждают своё преимущество, либо выражают признание преимущества другого самца. В первом случае они принимают позу самца , во втором – позу самки .

Такие формы выражения почитания и уважения, как вставание со стула, поклоны, книксен, отдание чести, аплодисменты, приветственные возгласы и выражения, рукопожатия и т.п., появились только в человеческом обществе. Приматам же приходится использовать в целях поддержания «социальной иерархии» только те приёмы, которые даны им от природы, ибо ничего другого они не знают и не умеют.

Сюда же, надо полагать, тянутся корни таких собственно человеческих проявлений, как: мат (матерные выражения), поклоны, право первой брачной ночи и другие.

Благодаря установлению отношений неравенства стала возможной коллективная форма жизни животных. Вожак является единоличным выразителем общих интересов. Он контролирует численный состав группы и поддерживает в ней порядок. Внутри группы происходит некоторая специализация функций, выполняемых особями во время охоты, обороны, миграции и т.д. Появление такой специализации укрепляет сообщество изнутри. Однако по содержанию своей жизнедеятельности вся группа животных по-прежнему продолжает оставаться единым вожделеющим самосознанием.

б) Совместное неравное самосознание

В целях дальнейшего развития своего самосознания нашим далёким предкам удалось решить триединую задачу.

Во-первых, оторвать своё осознающее Я от вожделеющего Эго .

Во-вторых, ввестиэто Я в состояние противоположности к самому себе. Без образования данной противоположности оно так и продолжало бы подобно нитке за иголкой бегать за своим Эго . И лишь войдя в отношение противоположности к самому себе, оно создавало условие для своего превращения в подлинно свободное самосознание: Я – Я.

В-третьих, наполнить его (Я ) принципиально новым содержанием, отличным от содержания Эго .

Требуемая противоположность осознающего Я самому себе образовывалась не внутри сознания каждого из наших предков – для этого там не было никаких условий, а через их внешнее объединение в одно общее самосознание. Схематически это выглядело следующим образом. Два индивида образовывали путём объединения своих осознающих Я одно общее самосознание на двоих. При этом каждому из них доставалась функция только одной его стороны. Осознающее Я первого индивида брало на себя функцию постановщика задач, а осознающее Я другого индивида – функцию исполнителя. В результате образовывалось одно совместное самосознание на двоих, стороны которого оказывались расположенными в разных индивидах: один – командует, другой – исполняет.

Реальной основой, позволившей сформировать такую форму самосознания, стал коллективный образ жизни наших предков с уже существующими у них отношениями неравенства самосознаний. Роль вождя стала наполняться тем положительным содержанием, что он своим осознающим Я осуществлял постановку задач, а рядовые общинники учились воспринимать его задачи и исполнять их. В результате форма совместного неравного самосознания привела к разделению наших предков на две неравные по своему положению группы. Те из них, кому выпадала функция постановщика задач, становились господами , повелителями . А те, кому доставалась функция исполнителя этих задач – рабами, повинующимися .Формула совместного неравного самосознания имеет вид:

Вожделеющее Эго у каждого индивида своё собственное, единичное. Оно слито с телом и эгоистично. Отсюда происходят такие житейские правила: «На вкус и цвет товарищей нет» и другие. Но осознающее Я представляет собой лишь идеальное отражение своего Эго , поэтому оно у всех наших предков было одинаковым. У всех оно: а) было относительно свободным от связи с телом и б) ещё оставалось пустым, не имеющим своего собственного содержания. В силу этого состоявшееся объединение многих таких Я в одно общее самосознание являлось вполне корректной по своему элементному составу конструкцией , поскольку осознающее Я одного индивида ничем в принципе не отличалось от осознающего Я других.

Благодаря установлению отношений господства и рабства наши предки приобрели следующее. Во-первых, осознающее Я каждого индивида отрывалось от Эго . Рабы действовали теперь не под диктовку своего Эго , а по приказу господина. А это значит, что между их вожделеющим Эго и их же осознающим Я стояло теперь Я господина.

Во-вторых, отношения господства и рабства служили нашим предкам наглядным образцом того, как должно было работать свободное самосознание каждого из них. На примере повелений господина они учились ставить перед собой задачи и командовать собой. На собственном примере и других рабов учились принимать и исполнять эти команды.

Это очень важный пункт учения о сознании! Для того чтобы каждый человек смог развить внутреннюю деятельную форму своего свободного самосознания (Я – Я), ему требовалось сначала увидеть обе её стороны в их внешнем проявлении. Например. Чтобы научить детей считать «в уме», их сначала учат выполнять это действие на реальных предметах: на яблоках, палочках, счётах и т.д. Освоив счёт на таких наглядных примерах, дети в итоге становятся способными складывать и умножать мысленно. То же самое относится и к процедуре формирования свободного самосознания в целом. Чтобы Я каждого человека смогло научиться, как командовать самим собой, так и исполнять свои команды, ему необходимо было сначала увидеть обе эти стороны своего формирующегося самосознания в их внешнем воплощении. Форма совместного неравного самосознания предоставляла такую возможность всем людям.

В-третьих. Отношения господства и рабства показывали как работает самосознание любого другого человека. Одно дело – иметь своё собственное самосознание, и совсем другое – иметь представление о том, как работает самосознание других людей. Благодаря тому, что каждый человек проходит в своём развитии через отношения господства и рабства, мы знаем, что форма действия нашего самосознания имеет универсальный характер, что у всех людей она такая же, как и у каждого из нас: Я – Я.

Те немногие из числа комментаторов философии Гегеля, которые доходят до его учения о самосознании, объясняют суть установления отношений господства и рабства в том духе, что, становясь зависимым от другого человека, индивид сохраняет жизнь, но платит за это тем, что теряет свободу. До того, как стать зависимым, он якобы был свободен, а оказавшись на положении раба, стал несвободен.

Данная точка зрения основана на неверном понимании свободы. В дикой природе свободы вообще не существует. Там царствует жестокая необходимость. Только человек свободен, но и он до этого должен был дорасти, для чего человечеству потребовался длительный период развития в условиях существования отношений господства и рабства. Попадая в услужение к другому индивиду и повинуясь его воле, первобытный человек впервые начал обретать свободу от своего животного Эго , свободу от беспросветной заботы об утробе своей. Да, свобода раба ещё сильно ограничена. Она минимальна. С точки зрения современного человека это – ещё вовсе никакая не свобода, а неволя чистейшей воды, и тем не менее это было уже именно началом человеческой свободы, её первыми ростками.

«Лучше быть такой-сякой , чем вообще никакой», – говорили женщины в былые времена, предпочитая состояние рабской зависимости от мужа состоянию одинокого существования. Эта фраза более удачно передаёт смысл существования отношений господства и рабства в истории человечества. Вне таких отношений предок человека продолжал оставаться животным, и только вступив в них, он обретал начала своей человечности.

Применение орудий труда позволило нашим предкам решить третью задачу – наполнить своё осознающее Я качественно новым содержанием, отличным от содержания Эго . Орудия труда, даже самые примитивные, помимо своих прямых функций (добычи, обороны), выполняют также функцию инструментов познания мира. Они играют роль зонда, щупа, лупы, линейки, скальпеля и т.д. Благодаря орудиям расширялось поле контакта человека с природой, поле съёма информации о ней. Производимые с их помощью знания не отбрасывались в сторону, а становились собственным содержанием осознающего Я человека.

Рассуждая сегодня о движущих силах антропогенеза, как правило, задаются вопросом: почему наши предки взяли в руки палку? Но сам по себе этот вопрос представляет мало интереса. Они могли взять её в силу случая, помноженного на древесно-наземный образ их жизни. Значительно больший интерес представляет вопрос: почему, взяв в руки палку, они затем так и не выбросили её? Произошло это потому, что орудия труда позволяли нашим предкам не только проявлять своё Я отличным от Эго образом, но и наполнять его соответствующим ему содержанием – знаниями. Палка, следовательно, осталась в руках наших предков не только потому, что она давала «хлеб» их телу, но и потому, что приносила знания их идеальному Я , благодаря которым оно развивалось внутри самого себя.

Но мало только взять в руки палку, необходимо было ещё найти пример того, как ею следовало действовать. Таким поставщиком примеров по использованию орудий труда являлась сама окружающая природа. Дятел клювом разрабатывает древесную шахту. Бобры зубами срезают деревья и строят плотины. Лианы обвивают стволы деревьев. И т.д. Живой мир – это всегда открытая энциклопедия способов воздействия на окружающие предметы. Соответственно, практика применения нашими предками орудий труда могла развиваться на основе их подражания действиям других живых организмов. В ходе этого реализовывалась та же самая закономерность, которую мы иллюстрировали на примере обучения детей счёту. Для того, чтобы какой-либо приём орудийной деятельности стал идеальным достоянием сознания человека, его требовалось сначала увидеть во внешней, реальной форме проявления.

Таким образом, формирование в общинах наших предков отношений господства и рабства и овладение орудийной деятельностью позволило им:

а) вывести своё осознающее Я из-под власти Эго ;

б) наполнить его собственным содержанием – знаниями;

в) на базе этих знаний развивать своё свободное самосознание: Я – Я.

Поскольку отношения господства и рабства устанавливали неравенство между людьми, они утверждались с помощью насилия : телесных наказаний и казней.

Ступень совместного неравного самосознания создавала условия для формирования свободного сознания всех людей. Но при этом она удерживала их в состоянии зависимости друг от друга. Раб был зависим от господина, а господин был зависим от раба. В силу наличия такого противоречия данная форма самосознания имела временный, преходящий характер. Однако в реальном летоисчислении она просуществовала на протяжении нескольких тысячелетий. Период её господства называется историей человечества.

По мере успешного развития свободного самосознания каждого человека и создания в обществе условий для его реализации, отношения господства и рабства исчерпывали своё назначение. Долгое время они способствовали развитию сознания людей, но затем стали препятствовать ему. Человечество в лице передовых стран пришло к необходимости отрицания ступени совместного неравного самосознания. Когда цель достигнута, средство её достижения – господство и рабство – остаётся в прошлом.

Переход на ступень всеобщего свободного равного самосознания. В системе неравных отношений раб взамен своего животного эгоизма приучался исполнять чужую волю, тогда как господин оставался ещё привязанным к своему Эго . С точки зрения требований свободного самосознания положение раба являлось более прогрессивным (истинным), чем положение господина. А это значит, что отмена совместного неравного самосознания должна была произойти за счёт ликвидации господства , тогда как служение – в форме служения интересам всего общества – должно было остаться. Соответственно, инициатива ликвидации неравных отношений исходила от тех, чьё самосознание не признавалось равным, – от рабов .

При переходе со ступени совместного неравного самосознания на ступень всеобщего свободного равного самосознания необходимо было радикальным образом изменить все сферы жизнедеятельности людей, перевести их с принципов господства и рабства на принципы равенства и свободы. Вот такое всеобъемлющее преобразование общества получило название социальной революции . Начался этот процесс в середине XVII века в Европе, но достиг своего пика лишь во второй половине XX столетия.

Энергия высвобождающегося самосознания . Освободив людей от отношений господства и рабства, революции пробуждали у них энергию высвобождающегося самосознания . Осознание завоёванной свободы вызывало у человека стремление проявить себя в новом качестве. Для этого каждому человеку требовалась реальная практика проявления своего Я в его свободе и равенстве. Только такая практика могла вытеснить старую психологию и заложить новую, сделать равноправные отношения между людьми столь же привычными, сколь привычными были отношения старого строя.

Массовый выход энергии высвобождающегося самосознания привёл к таким явлениям в истории человечества, как: колониальная деятельность и заселение новых материков (Англия и другие страны), наполеоновские походы во Франции, движение фашизма в Италии и ряде других стран, национал-социализм в Германии, волна экспансии в Японии, коммунистическое строительство в СССР, Китае и других странах. Она же стала причиной Второй мировой войны, где столкнулась мощь высвобождающихся самосознаний народов целого ряда стран. Не осталась в стороне от этого процесса и Первая мировая война, с той лишь разницей, что через участие в ней главы государств того времени пытались погасить (стравить) нарастающую энергию масс.

Идеологические учения, сопровождавшие данные исторические явления, только направляли активность людей в определённое русло, а вовсе не вызывали её. Скорее наоборот, провозглашаемые ими цели и лозунги были обязаны своим успехом требующей выхода энергии высвобождающегося самосознания масс.

Диктатура . При переходе со ступени совместного неравного самосознания на ступень всеобщего свободного равного самосознания необходимо было создать новый общественный строй и перевоспитать психологию всех людей. Одних надо было отучить быть рабами, других – господами, и всех научить быть равными. Для достижения этих целей, с одной стороны, требовался учитель, который приучал бы народные массы к новой модели поведения, с другой – архитектор и организатор нового строя. Тот человек, который принимал на себя исполнение этих функций, становился выразителем всеобщих интересов –вождём. Реализуя эти интересы на практике, организуя строительство нового общества и процесс воспитания нового человека, он превращался в диктатора. Его воля приобретала всеобщий и необходимый характер. Чтобы изжить в себе тысячелетнюю психологию неравенства и сделать привычными равные отношения между людьми всем народам в той или иной степени пришлось пройти через строгую дисциплину и подчинение воле одного человека. Соответственно, чтобы отучить людей от порядков, основанных на насилии, диктаторам приходилось применять насилие.

Именно диктатура выполняет всю грязную черновую работу по созданию основ нового строя и воспитанию новой психологии людей, соответствующей принципам всеобщего свободного равного самосознания. Именно она приучает людей к новому образу жизни, к новым отношениям, к новой морали. Когда же она сделает своё дело, ей на смену приходит демократия. Однако вместо того чтобы сказать своей предшественнице спасибо, новоявленная преемница, наоборот, всячески делает вид, что не имеет к ней никакого отношения, что ни о каком родстве между ними и речи быть не может. Как сумасбродное дитя, она пытается уверить всех, что сама себя родила и вырастила. С этой целью она выставляет диктатуру в образе неведомо откуда взявшейся самозванки, от которой только беды исходят, а себя как спасительницу рода человеческого. Всё хорошее, что было сделано за годы диктатуры, она приписывает героическому труду народа, а всё плохое – преступному диктаторскому режиму. Диктаторам же приходится разделять участь героя фильма «Огни большого города». Они не знают благодарности от своих прозревших потомков. Впрочем, сами они не нуждаются в этом. Их призвала на эту тяжелейшую роль история, и она же вынесла им свою награду – бессмертную славу.

В период диктатуры общество бежало вовсе не от свободы, в чём пытается убедить нас так называемая психоаналитическая философия, с легкостью обвинившая целые народы в наличии у них садомазохистских наклонностей, а именно к свободе. Никого не минула эта участь. Ещё в Древней Греции, в ходе обретения человечеством первого опыта демократии (демократии для некоторых), после того как Солон дал афинянам законы, к власти пришёл тиран Писистрат. Опираясь на насилие, он приучил граждан Афин к уважению и исполнению законов. И лишь после того как повиновение им пустило корни, господство тирании стало излишним. Такова же была роль диктаторских режимов в новой и новейшей истории. Исчерпав своё предназначение, они сами сходят с исторической сцены.

Эстафета революций . Преобразование жизнедеятельности общества с принципов совместного неравного самосознания на принципы всеобщего свободного равного самосознания – это то общее, что совершалось в ходе всех революций. Но в этом мировом революционном процессе была и своя эстафета преемственности . Каждая новая революция отталкивалась от достижений предыдущих и своими собственными свершениями вносила очередной вклад в его развитие. Российской революции выпало на долю довести этот процесс до его полного завершения.

Все предыдущие революции – нидерландская, английская, французская, других европейских стран – приводили лишь к частичному преобразованию существующего строя. В ходе них феодальные порядки изменялись постепенно, сохранялись в значительной степени отношения неравенства. Психология свободного самосознания и равноправные отношения между людьми утверждались при большом сопротивлении господствующих классов. Как, например, отозвался Талейран о вернувшихся после 25 лет вынужденной эмиграции французских аристократах: «Они ничего не забыли и ничему не научились». Нередко происходили откаты назад. И хотя в целом процесс преобразования неумолимо шёл вперёд, тем не менее, в этих странах ещё продолжали преобладать отношения совместного неравного самосознания.

В ходе революционныхпреобразований в России были отменены и уничтожены не только феодальные порядки, но и все прочие основания для сохранения неравенства между людьми. Одним актом было провозглашено абсолютное равноправие всех и по возрасту, и по полу, и по вере, и по национальности, и по экономическому положению и т.д. Для этого народу России пришлось пойти, в том числе, и на полную отмену частной собственности , благодаря чему была ликвидирована вся система внеэкономического принуждения, весь основанный на неравенстве строй. Само государство было поставлено на воспитание свободных в своём самосознании и равноправных граждан. Тем самым именно России суждено было завершить процесс отрицания ступени совместного неравного самосознания, довести его до той точки, до которой он должен был дойти согласно своему понятию. Достигнутые ею результаты оказали решающее воздействие на процесс преобразования остального мира, включая и те страны, в которых он начался намного раньше.

Каждому даётся крест по силам его. И тот факт, что осуществить эту сложнейшую работу по преобразованию человеческого духа выпало на долю народа России, следует понимать так, что свои труднейшие дела на этой земле Создатель доверяет только сильным!

Не нам посыпать голову пеплом и не нам стесняться своей истории. Не нам надо каяться и извиняться, а нас должны благодарить. Ценой неимоверных усилий и больших жертв России удалось сделать то, перед чем остановились другие народы. Она смогла преодолеть последний тяжелейший отрезок на пути восхождения человечества к вершине обновления своего духа. Без прохождения через такое чистилище род человеческий так и продолжал бы одной ногой оставаться на ступени совместного неравного самосознания, соседствуя там со стадами приматов. И только пройдя через него, он окончательно утверждал себя на ступени всеобщего свободного равного самосознания. В этом заключается великое всемирно-историческое значение Советского периода истории нашей страны.

4 ноября 1612 г. Россия в очередной и не последний раз физически разобралась с одной из своих зарвавшихся соседок. 7 ноября 1917 года началась героическая эпоха её истории, благодаря которой она вошла в когорту стран – творцов современного мира.

Коммунистическая идеология. Ключевую роль в ходе социалистических преобразований играла марксистко-ленинская коммунистическая идеология. Конечно, далеко не все её положения были реализованы на практике. Многие из них были отвергнуты жизнью либо как преждевременные, либо как завышенные по существу. Но это не отменяет её главной заслуги. Именно коммунистическая идеология при всех её недостатках помогла в сжатые сроки всего за 70 лет глубочайшим образом изменить нашу большую и очень непростую страну.

Состоявшийся в 90-е годы возврат к частной собственности не следует рассматривать как некий откат к тому, от чего ушли в октябре 1917 года. На протяжении 70 лет народы Советского Союза уходили не от частной собственности как таковой, а от тысячелетних отношений господства и рабства. Отказ от частной собственности в пользу всеобщей национализации имущества страны представлял собой временную меру, потребовавшуюся для освобождения сознания людей от психологии неравенства. Поэтому возврат к праву частной собственности следует рассматривать не как отмену осуществлённых в стране преобразований, а как констатацию их успешного завершения. (Другой вопрос: насколько справедливо была проведена приватизация?)

То же самое следует сказать и в отношении религии, роль которой в деле воспитания людей незаменима и неустранима в принципе. Но поскольку в России до того не было духовной реформации, постольку революции пришлось взять на себя исполнение и этой функции. Очищение духа людей от всевластия религиозных представлений являлось необходимым условием для успешного развития их свободного самосознания. Подлинно свободным может быть только образованный человек.

Такие формулировки как: «падение социализма», «крах Советской системы», «развал СССР» хороши для обывательских разговоров, но не для научной оценки событий 90-х гг. Никакого краха не было. Инициированная М.С. Горбачёвым «перестройка», приведшая к созданию правового государства, многопартийной системы, либерализации экономики и т.д., стала закономерным следствием ранее осуществлённых в стране преобразований.

Точно также состоявшийся распад Советского Союза на 15 суверенных и вполне жизнеспособных государств, явился естественным результатом трёхвековой истории существования российско-советской империи. За этот период входившие в неё народы, достигли цивилизованного уровня развития: сформировали свои государственные институты, создали экономику, национальную культуру и т.д. Поэтому их выход из состава СССР следует рассматривать как конструктивный шаг на пути их восстановления в качестве самостоятельных узлов на линии мер человечества.

При смене исторических эпох всегда находятся люди, которые с охотой начинают обличать то, что раньше возносили. Однако нагнетаемая сегодня атмосфера очернительства Советской истории имеет под собой ещё и иные причины. Первая – это внешнеполитические интересы других государств, которые стремятся представить события минувшего века в выгодном для них свете. Вторая – это интересы тех граждан современной России, которые стали владельцами созданной за годы Советской власти собственности. Им надобно, чтобы у простых людей сложилось впечатление, что только теперь, наконец-то, всё встало на свои места. А то, что было прежде, являлось сплошным недоразумением.

в) Всеобщее свободное равное самосознание

Данная ступень означает утвердительное знание каждым человеком того, что все другие люди являются такими же, как и он сам, что у всех у них существует равное ему свободное самосознание. Достигнув этой ступени развития, род человеческий приходит к осознанию своего субстанциального единства, полагаемого уже не только общностью генов, но и общностью своего свободного равного самосознания.

Общество, основанное на принципах всеобщего свободного равного самосознания, – это мы с вами, уважаемый читатель, и современные демократические правовые государства. Многие страны уже завершили построение такого государства, многие ещё находятся на пути к нему. В правовом государстве также сохраняются отношения командования и подчинения, но теперь они основаны на свободном волеизъявлении граждан, которые по собственной воле определяют своё место в обществе. Иначе говоря, на ступени всеобщего свободного равного самосознания отношения «господства и рабства» преобразуются в отношения «руководитель – исполнитель», конкретное содержание которых оговаривается договором трудового найма.

Такова история развития самосознания людей . На первой ступени предок человека осознавал себя лишь в объёме своего животного Эго , состоящего из узкого круга его физиологических потребностей: есть, пить, спариваться.

На второй ступени наши предки стали проявлять своё Я в его свободе от Эго . Для этого им пришлось образовать форму совместного неравного самосознания, стороны которого оказались размещёнными в разных индивидах: один повелевал, другой исполнял его повеления.

На достигнутой теперь ступени всеобщего свободного равного самосознания Я каждого человека обретает способность проявлять себя в своей подлинной свободе, благодаря чему формула самосознания принимает законченный вид.

Ту же самую последовательность ступеней самосознания мы находим и в процессе индивидуального развития каждого человека.

От рождения до 3-4 лет ребёнок ещё находится на ступени вожделеющего самосознания. Далее между ним и родителями (воспитателями, учителями) устанавливаются отношения совместного неравного самосознания, где взрослые выступают в качестве «господ», а дети – «рабов». На примере повелений родителей дети учатся ставить перед собой задачи. А на собственном примере и других детей учатся исполнять их. Только пройдя через послушание, только научившись принимать и исполнять команды взрослых, ребёнок способен стать командиром самому себе и другим. К 18-20 годам молодой человек восходит на ступень всеобщего свободного равного самосознания и становится полноправным членом своего общества.

Переход от единичного вожделеющего самосознания к совместному неравному самосознанию – это первое отрицание животности человека и, соответственно, это лишь начало становления его человечности . Переход от совместного неравного самосознания на ступень всеобщего свободного равного самосознания – это второе отрицание животности человека и, следовательно, это утверждение его человечности . Слова Гегеля о «конце истории» следует понимать только в смысле завершения эпохи развития людей на ступени совместного неравного самосознания. Иначе говоря, эти слова означают, что заканчивается период детства-отрочества-юности человечества, и оно входит в возраст зрелости .

Современная национальная идея . В зрелом возрасте человек живёт интересами того дела, которому служит. Но для того, что бы это дело у него было, ему требуется сначала определить его и закрепить за собой. Аналогичная задача стоит сегодня и перед всеми странами мира. Состоявшийся в минувшем столетии массовый переход народов на ступень всеобщего свободного равного самосознания создаёт необходимую основу для интеграции человечества в единый всепланетный организм. Собственно это сейчас и происходит. Соответственно, задача каждой страны определиться с тем, какую функцию она будет выполнять в этом организме, в каких отраслях мировой экономики, культуры, науки она будет занимать ведущие позиции.

Эта же задача стоит сегодня и перед нашим Отечеством. Что нам достанется в общем хозяйстве? Какие сферы производства мы будем развивать и контролировать? За счёт чего будем жить и кормить себя? Необходимость скорейшего определения этих сфер и закрепления их за собою – это и есть современная национальная идея России. Её не надо выдумывать, она лежит на поверхности. Осознать её нам мешают наши «друзья» – углеводороды. Но чтобы эта идея заработала, необходима мощная общенациональная государственная идеология , которая позволит соединить творческий потенциал граждан с координирующей и направляющей силой государства. Наивно было бы полагать, что какие-то сторонние фирмы, инвесторы и учёные создадут для России что-то подлинно новое и прорывное, да ещё помогут утвердить это на мировом рынке.

Разум

Разум – это единство сознания как такового и самосознания . Сознание как таковое возникает у человека через отношение его противоположности к окружающему миру: Я – не-Я. Самосознание образуется благодаря отношению противоположности нашего Я к самому себе: Я – Я. Представляя собой единство сознания как такового и самосознания, разум формируется через вхождение нашего Я в отношение противоположности к своему собственному содержанию – наполняющим его знаниям. Назначение разума – приводить имеющиеся в наших головах знания в осмысленный порядок, соответствующий реальному положению дел в мире.

Заключение

Таковы основные положения учения Гегеля о сознании и таков общий смысл его концепции исторического процесса. Более подробно он раскрыл её содержание в своих лекциях по «Философии всемирной истории». Суть этих лекций можно выразить следующими словами. Всемирная история – это переход людей из состояния животной необходимости, в котором они пребывали, имея форму единичного вожделеющего самосознания, в состояние свободы, которого они достигают, обретая форму всеобщего свободного равного самосознания. Данный переход представлял собой последовательный ряд ступеней. Каждая такая ступень преодолевалась за счёт усилий какого-то одного народа, национальный характер которого наиболее полно соответствовал решаемым на ней задачам. Его достижения в снятом виде воспринимались другими народами, которые в тот период оставались более или менее пассивными. Сыграв свою роль, этот народ уступал лидирующие позиции следующему историческому народу.

Гегелевская концепция истории – единственная – даёт объяснение, почему людям пришлось разделиться на две неравные по своему положению группы – господ и рабов, и на протяжении нескольких тысячелетий развиваться в условиях существования таких отношений. В силу этого она без каких-либо дополнительных усилий и оговорок показывает необходимость социальных революций нового и новейшего времени и всех тех преобразований, которые были осуществлены в ходе них. Особенно ценным для нас является то, что она позволяет понять смысл Советского периода истории России и его значение для революционного преобразования всего человечества. При этом она выступает в роли непредвзятого судьи , поскольку была разработана Гегелем задолго до всех тех событий, которым суждено было произойти в XX столетии.

Марксистско-ленинское понимание истории человечества внедрялось в сознание малообразованного народа на безальтернативной основе, за счёт громадного административного ресурса, не исключающего применение репрессивных мер. – С 1938 по 1953 г. учебник «Истории ВКБ (б)» был издан 301 раз на 67 языках общим тиражом почти 43 млн. экз. К этому надо добавить многочисленные методические пособия, созданные для его изучения, а также учебники марксистско-ленинской философии, политэкономии, научного коммунизма, которые в обилии издавались с конца 50-х до начала 90-х гг. – В современном свободном высокообразованном обществе подобная практика распространения мировоззренческих концепций уже невозможна. Нужны иные механизмы, которые позволили бы самому научному сообществу выбрать ту теорию истории, которую оно сочтёт истинной и необходимой.

Более подробно с учением Гегеля о сознании можно познакомиться в книгах: Труфанов С.Н. «Грамматика разума» (Самара, 2003); Труфанов С.Н. «Классическое учение Вильгельма Гегеля о человеке: о теле, душе, сознании, самосознании, разуме, интеллекте, воле, свободе» (Саарбрюккен: LAP, 2011). Их электронные тексты можно найти на сайте http://trufanov_sn.sama.ru и других.

Список литературы

1. Гегель, Г.В.Ф. Феноменология духа. / Г.В.Ф. Гегель. // Соч.: В 14 т. Т. ІV. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1959. 440 с.

2. Гегель, Г.В.Ф. Философия духа. / Г.В.Ф. Гегель. // Энциклопедия философских наук: В 3 т. Т. 3. М.: Мысль, 1977. 472 с.

3. Гегель, Г.В. Ф. Философия истории. / Г.В.Ф. Гегель. // Соч.: В 14 т. Т. VІІІ. М.: Государственное социально-экономическое издательство, 1935. 470 с.

4. История всесоюзной коммунистической партии (большевиков). Краткий курс . 1938 г. Репринтное воспроизведение стабильного издания 30-40-х годов. М.: Писатель, 1997. 351 с.

________________________________________________________________________________

У Гегеля данная ступень имеет название "Признающее самосознание".

Форма совместного неравного самосознания, которую мы здесь рассматриваем, и так называемое состояние "несчастного" или "расколотого" сознания, о котором Гегель пишет в "Феноменологии духа", – это не одно и то же. Форма совместного неравного самосознания является ступенью в развитии сознания человека (Я), тогда как состояние несчастного сознания – ступенью в развитии его интеллекта . Форма совместного неравного самосознания привела к возникновению отношений господства и рабства. Состояние несчастного сознания – к появлению монотеистических религий.

Об узловой линии мер читайте: Труфанов С.Н. ""Наука логики" Гегеля в доступном изложении" – Самара, 1999. – С. 69-71.

Само слово «феноменология» означает, что речь пойдет об исследовании некоторых феноменов или явлений. Об этом Гегель и заявляет в самом начале раздела. «Сознание составляет ступень рефлексии, или отношения духа, его развития как явления» . Этим словам мы можем дать вид формулировки: сознание есть явление духа самому себе. В сознании дух или Я (здесь необходимо вспомнить слова Гегеля о том, что «если мы рассмотрим дух несколько ближе, то в качестве первого и простейшего определения его мы найдем, что он есть «я»), являются сами по себе в своем собственном качестве, то есть качестве духа, чего не было на предшествующих стадиях духовного становления. Дух всегда оставался самим собой, иначе и быть не может, иначе он и не был бы духом, основой жизни, не встречался с собой в своем собственном качестве. Я не осознавало себя как особая реальность, растворяясь в ощущениях, привычках, телесности и т. д. Теперь, в сознании, эти предшествующие ступени духовного существования преодолены и дух является себе именно как дух, Я как именно Я. И здесь мы видим, что наше до сих пор единичное «Я» (ведь сказать «Я» значит отделить себя от других, что очевиднее всего проявляется в «действительной душе» или «телесности») «само есть это различение себя от самого себя; ибо, как сама к себе относящаяся, его исключающая единичность, она исключает себя из себя самой, т. е. из единичности, и благодаря этому полагает себя как некоторую с ней непосредственно сомкнутую противоположность себя самой, как всеобщность. Но существенное для «я» определение абстрактно-всеобщей единичности составляет его бытие. Я и мое бытие неразрывно связаны поэтому между собой; различие моего бытия от меня есть различие, которое не есть различие. Правда, с одной стороны, бытие как нечто абсолютно непосредственное, неопределенное, неразличенное должно быть отличаемо от мышления, отличающего себя от самого себя, и через снятие этого различия себя с самим собой опосредствующего мышления, - от «я»; тем не менее, с другой стороны, бытие тождественно с мышлением, ибо это последнее от всякого опосредствования возвращается к непосредственности, от всего своего саморазличения - к ничем не омраченному единству с самим собой. Поэтому «я» есть бытие или содержит последнее как момент в самом себе. Поскольку это бытие я полагаю как нечто другое по отношению ко мне и в то же время тождественное со мной, постольку я есть знание и обладаю абсолютной достоверностью моего бытия. Эта достоверность не должна быть рассматриваема, как это бывает при простом представлении, как некоторый род свойства «я», некоторое определение его природы, но ее следует понимать как природу самого «я»; ибо это последнее не может существовать, не различая себя от самого себя, и в этом, от него отличенном, не оставаясь в то же время у самого себя, - а это и означает как раз, что оно не может существовать, не имея знания о себе, не обладая достоверностью самого себя и не будучи таковой. Достоверность относится поэтому к «я» так же, как свобода к воле. Как достоверность составляет природу «я», так свобода составляет природу воли. Ближайшим образом, однако, достоверность можно сравнить только с субъективной свободой, с произволом; только объективная достоверность, истина, соответствует подлинной свободе воли» . Задача этого, возможно, сложного для понимания отрывка на самом деле показать жизнь Я, в которой оно есть как нечто первоначально единое, но единое лишь «в себе», Я как таковое. Но как только я начинает узнавать самое себя, оно раздваивается на Я познающее и Я познаваемое. Поскольку же это есть одно и то же Я, то Я оказывается разделенным в себе самом, несхватываемым и непознаваемым тем самым непосредственно. Встает проблема единства Я, но это единство должно сохранить в себе возникшее разделение, так как оно существенно для Я как для именно Я. Кроме того, в отношения Я с собой вмешивается и внешняя предметность, природа, которая изначально положена как не-Я. Но не будь этих внешних предметов, само Я не смогло бы соотнестись с собой, то есть стать своим предметом, ибо к этому его провоцирует внешняя предметность природы. Как видим, здесь возникает сложнейшее переплетение духовной жизни. Но в сознании как таковом дух, тем не менее, не есть дух как таковой, а только явление духа. «Тождество духа с собой, как оно первоначально полагается как «я», есть только его абстрактная, формальная идеальность. В качестве души в форме субстанциальной всеобщности дух отнесен как субъективная рефлексия - в-самом-себе к этой субстанциальности как к чему-то отрицательному по отношению к нему, потустороннему и темному. Поэтому сознание, как отношение вообще, есть противоречие самостоятельности обеих этих сторон и того их тождества, в котором они сняты. Дух как «я» есть сущность, но поскольку реальность в сфере сущности положена как непосредственно сущая и в то же время как идеальная, постольку дух как сознание есть только явление духа» . Виной здесь предыстория сознания, в которой мы встречаем действительно только абстрактное, формальное тождество духа с собой в нашем Я. То есть произнося местоимение «Я», мы всякий раз имеем в виду некое изначальное единство реальности, от имени которой произносится «я», единство меня самого как именно меня. Я в этой точке есть Я, равен самому себе. Так ведь всегда бывает, когда, остановимся на простых примерах, Я приписывает себе некоторое действие или рассказывает о впечатлениях. Скажем, «я видел интересный фильм» и «я собираюсь ехать в отпуск». Это намерение и воспоминание именно меня, а не кого-то другого, я здесь совпадаю с самим собой, равен самому себе. Однако это родство именно формальное и абстрактное, так как в нем я соотношусь с фильмом или планами на отпуск, но не с самим собой, я здесь не знаю себя, не знаю, что есть Я как духовная акциденция. Дух во мне тоже равен самому себе, но я совершенно не представляю себе еще всего отличия этого равенства, этого богатейшего содержания от простого и ничем не наполненного «я есть я», кажущегося мне вполне самим собой разумеющимся и выполняющего роль локомотива моих действий. Я собрался ехать в отпуск - что же здесь удивительного - и рассказывать друзьям надо о планах на отпуск, а не о себе самом, которого друзья и так знают как облупленного. Всё внимание в подобных случаях сосредоточено на действии, внешнем предмете, а не на том, кому оно приписывается. Это, впрочем, совершенно справедливо, так как тождество моего Я в данном состоянии совершенно бедное тождество, хотя оно в чем-то и сродни тождеству самого духа. Я выступаю как будто бы уже от своего лица, но о себе самом как духовном существе ещё ничего не знаю. Содержательная сторона моего Я до сих пор была представлена только в форме души, в которой собственно Я, как мы помним по «Антропологии духа», не выявлено. Конечно, о своём характере, возрасте, темпераменте я имею представления. Но эти качества в духовном смысле всё же не раскрывают Я, хотя и представляют собой определённые ступени его движения к себе. Поэтому между чистым, но абстрактным Я с одной стороны, и Я «темным», душевным возникает противоречие, разрешение которого, по Гегелю, и есть сознание. Конечной целью сознания оказывается уже не феномен, а понятие, в котором устраняется всякая чуждость (отстранение) и непонятность явления. Понятие есть торжество духа, в нем дух встречается с собой во всей своей полноте и открытости. Он есть уже в себе и для себя сущий дух. Но для достижения этого состояния духу следует еще выйти за пределы своей субъективности как таковой, а в дальнейшем даже и за пределы чистой объективности. Но сейчас мы еще находимся в пределах субъективной формы духа на стадии сознания, которое рассматривается Гегелем в главе «Сознание как таковое». В сознании как явлении мир воспринимается также как некое множество явлений. Преимущественно это обстоятельство заявляет о себе на первой ступени сознания как такового - в чувственном сознании. Заметим, что в сравнении с антропологической формой субъективного духа речь здесь идет уже не о чувстве как таковом, с которым наше Я слито до неразличимости. Скажем, мое состояние описывается не выражением «мне весело», а просто «весело», и, более того, поскольку в слове «весело» мое состояние как-то квалифицируется и тем самым это уже не чувство как таковое, а описание, пусть даже очень простое, чувства, то все слова должны быть вовсе устранены. Есть исключительно факт некоего переживания, от которого я не бегу, а, напротив, желаю его продления. Хочу, чтобы и дальше было «вот так». В сознании же ко всякому моему состоянию прибавляется отношение Я к чему-то происходящему со мной. Этим здесь постоянно свидетельствуется присутствие духа, единство Я в отношении «моего не-Я». Так, наверное, можно назвать явление. Гегель пишет здесь, что «сознание, как отношение, содержит в себе лишь те категории, которые принадлежат абстрактному «я», или формальному мышлению; они для него суть определения объекта (§ 415). Чувственное сознание знает поэтому этот объект только как сущее, как нечто, как существующую вещь, как единичное и т. д. По содержанию оно является самым богатым, но по мыслям оно самое бедное. Его богатое наполнение составляют определения чувства; они представляют собой материал сознания (§ 414), субстанциальное и качественное, то, что в антропологической сфере есть душа и что она находит в себе. Рефлексия души в себя, «я», отделяет от себя этот материал и прежде всего дает ему определение бытия» . Итак, как ранее в пределах антропологии я непосредственно переживал в себе нечто, не будучи еще по существу Я, так теперь и в пределах феноменологии Я соотношусь с чем-то «вот этим», какой-то реальностью вне меня, и благодаря этому являюсь сам себе в акте такого соотношения. Отсюда понятно, что в фазе чувственного сознания возможна лишь встреча с единичными объектами, которые друг за другом появляются и исчезают из поля сознания. Никакие обобщения здесь невозможны, так как чувство способно фиксировать только «вот это», наличие неопределённого предмета. Для того чтобы в сознании появился момент истины, оно должно подняться над чистой чувственностью, стать уже не только чувственным, но и воспринимающим сознанием. Между чувством и восприятием тем самым обнаруживается значительная смысловая дистанция. Гегель выделяет восприятие именно как следующую, более высокую ступень развития сознания. «Сознание, вышедшее за пределы чувственности, стремится воспринять предмет в его истине не только как непосредственный, но и как опосредствованный, рефлектированный в себя и всеобщий. Этот предмет представляет собой поэтому соединение чувственных и расширенных мыслительных определений конкретных отношений и связей. Тем самым тождество сознания с предметом не есть уже только абстрактное тождество достоверности, но тождество определенное, - знание» . И далее: «в то время как чисто чувственное сознание только предъявляет нам вещи, т. о. показывает их нам лишь в их непосредственности, восприятие, напротив, постигает связь вещей - делает очевидным то, что если данные обстоятельства имеются налицо, то вот что отсюда следует, и, таким образом, начинает раскрывать перед нами вещи как истинные» . Итак, если в ощущении мне дается вещь, то в восприятии уже связь вещей, то есть нечто всеобщее. Благодаря восприятию мир в явлении становится для меня связанным миром, в то время как в ощущениях - мы знаем это еще по антропологической части «Философии Духа» - мир дан нам как хаотический поток. Правда, тогда это был «мой мир», мой в смысле неразличения меня и мира, нашего неопосредованного ничем единства с ним, теперь же в феноменологическом рассмотрении он для меня уже мир внешний. Можно сказать, что поскольку сознание есть явление духа или дух как явление, то явление ощущения сменяется явлением восприятия. Чем-то мне еще только данным, но неразвернутым, не осмысленным, не «возведенным в ранг сущности». Но поскольку в сознании устанавливается некая связь этого с другим, снимается изолированность наших впечатлений, то здесь истина уже как бы «пробрезживает», так как в отношении предмета ставится вопрос «Что это такое?». Здесь содержится отсылка к некоему понятию, в котором содержится ответ на вопрос о смысле, существе вот этого, поэтому оно имеет всеобщий, а не единичный характер, я объединяет в себе многие «эти», простые данности, многие ощущения. В восприятии такого рода обобщения еще не доведены до уровня понятия, поэтому возможны ошибки, смешение общего с единичным. «2) Если сущность вещей становится предметом сознания, то это уже более не чувственное, но воспринимающее сознание. На этой стадии единичные вещи ставятся в отношение ко всеобщему, - но именно только ставятся в отношение; здесь поэтому не осуществляется еще никакого истинного единства единичного и всеобщего, но лишь смешение обеих этих сторон» . Проиллюстрировать данную стадию сознания можно, отправляясь от примера, который Гегель приводит в дальнейшем по поводу уже следующей фазы сознания, рассудка. Речь пойдет о преступлении и наказании. Человек, совершающий преступление, то есть четко осознающий само действие, которое он совершает, скажем, насильственный отъем денег, может, тем не менее, не осознавать, что именно он делает - смысла (всеобщего понятия) совершаемого действия. Ему может казаться, что содеянное приведет его к безбедной, а, может быть, даже счастливой жизни, разрешит какую-то коллизию его существования, например, снимет ощущение собственного ничтожества, возникающее вследствие финансовой несостоятельности. Но в нормальной системе человеческих отношений последствия его поступка будут расценены совершенно иным образом, что на самом деле еще более усугубит его положение. Он станет теперь уже не просто бедным или неудачливым человеком, но изгоем, преступником. Конечно же, вновь вспоминается роман Ф.М.Достоевского «Преступление и наказание». Здесь разворачивается подлинная феноменология души Родиона Раскольникова. Будучи не неким полуживотным, а достаточно образованным и психически здоровым человеком, он прежде, чем совершить преступление, строит его «идеологию», не сводящуюся только к тому, что ему нужны деньги, но содержащую, на его взгляд, едва ли не этическое оправдание, именно момент всеобщего смысла: установление подлинной справедливости, когда жизненный ресурс переходит от ничтожества (старухи-процентщицы), действительно, какого-то гадкого полузверька-получеловека, к настоящему, достойному человеку, который использует деньги во благо себя и других достойных людей. Содеянное оборачивается чем-то совершенно противоположным. Ожидания ни в чем не соответствуют действительности. Никакого выстраивания новой жизни не происходит. Напротив, жизнь оказывается совершенно за пределами того, что может быть названо достоинством или разумной устойчивостью. В результате, выражаясь гегелевским языком, смешения единичного со всеобщим она становится сплошным кошмаром, хаотическим потоком каких-то жутких впечатлений, неожиданных и нежелательных встреч, непредполагаемых и неоправданных действий и т. д. Вроде бы Раскольников руководствовался соображениями здравого рассудка, сколь бы жестко, с точки зрения обычных моральных представлений, они ни выглядели. Но «Философия духа» Гегеля свидетельствует, что действовал Раскольников не просто морально неприемлемо, но и безрассудно, ибо рассудок суть метафизическая реальность, особый феномен сознания, который возвышает сознание над неустойчивостью и смешанным характером восприятия и продвигает нас на очередной шаг к истине. «Поскольку, однако, сознание от наблюдения непосредственной единичности и от смешения единичного и всеобщего возвышается до постижения внутренней сути. предмета и, следовательно, определяет предмет таким же способом, как и «я», постольку оно становится рассудочным сознанием. Лишь в этом, только что упомянутом нечувственном внутреннем рассудок рассчитывает постигнуть истинное» . Здесь становится ясно, что наш Родион Романович Раскольников, несмотря на все свои, казалось бы, интеллектуальные достоинства, живёт вовсе не в сфере истинного интеллекта. Рассудок выполняет у него вообще совершенно формальную и даже иллюзорную функцию. Он даёт мнимо рассудочное основание безрассудным на деле вещам. По существу же сознание героя всем известного романа Ф.М.Достоевского находится на гораздо более низком ментальном уровне. В терминологии Гегеля - это не более, чем воспринимающее сознание, ещё только на ощупь и вне настоящих смыслов способное устанавливать связи между явлениями. Если продолжать ссылки на приведённый ранее пример, то здесь ясно видно, что рассудок действительно есть не столь простая и доступная вещь. Можно жить очень насыщенно, более того, насыщенность и разнообразие жизни может возрастать вместе с ростом степени ее безрассудства, ведь смешение всегда содержит в себе больше, нежели рассудочно селекционированная цепочка жизненных впечатлений. Закон всегда беднее беззакония, ибо в беззаконии возможно все, а под законом только вполне определенные вещи. Но по смыслу, с точки зрения приближения к истине, закон как раз богаче, так как он отбирает, селекционирует именно необходимые с точки зрения блага и истинные связи вещей. «Ибо сущность закона, - все равно, относится ли этот последний к внешней природе или к нравственному миропорядку, - состоит в неразрывном единстве, в необходимой внутренней связи различенных определений. Так, закон с необходимостью связывает с преступлением наказание; преступнику это последнее может, правда, казаться чем-то ему чуждым; однако в понятии преступления по самому существу подразумевается уже его противоположность - наказание. Законы суть определения рассудка, внутренне присущего самому миру; поэтому рассудочное сознание находит в них свою же собственную природу и тем самым становится предметным для самого себя» . У Гегеля рассудок понятие онтологическое, поскольку Я живет в рассудке уже устойчивым образом, обретает в нем свое бытие, определенность через различение внутри самого себя, и устойчивое различение. Для пребывающего в рассудочном сознании Я наказание уже не неожиданность, вдруг обнаружившаяся после совершения того же преступного действия. Потому и само преступное действие уже с самого начала выглядит в рассудочном сознании иначе, оно уже с самого начала, а не только по результатам есть преступление со всеми юридическими и моральными следствиями, из понятия преступления вытекающими. В рассудке впервые возникает понимание сути происходящего, и в этом понимании обнаруживается единство самого Я, ибо оно оказывается уже способным удерживать в себе противоположные моменты. Понимание создает понимающего. Правда, собственно в рассудке возникает скорее основа для подобного свершения внутри Я. Рассудок дает различение и тем самым связь, указывает на внутреннюю жизнь предмета, в отношении которого он формулирует законы. Но эти законы все же слишком категоричны, односторонни, «плоскостны», у них еще нет настоящего объекта. В законе не наблюдается того поразительного сочетания «да» и «нет», которым характеризуется реальная жизнь. Все это не отменяет «законности» закона в рассудочной онтологии, но у души еще есть перспектива дальнейшего духовного движения. Истина все же не в законе, хотя закон истинен. «Законник» еще не человек как таковой, и Гегель вводит в подглавку «Рассудок» понятие живого существа как носителя особой фазы сознания. Для живого существа значим не только факт определения вещи, данный в законе, но и сам акт возникновения такого определения. «В живом существе, напротив, сознание созерцает процесс самого полагания и снятия различенных определений, воспринимает, что различие не есть различие, т. е. что оно не есть различие абсолютно прочное» . Итак, непреложность этого различия обнаруживается прежде всего в том, что различает наше единое Я, которое в то же время не столь уж едино, ибо, допуская различия в другом, признает их и в себе. То есть Я не абстрактное, как любит говорить Гегель, застывшее единство, а конкретное, наполненное многообразным содержанием, перетекающим, переходящим из одного момента в другой, но в то же время не хаотическое смешение, а именно единство, связь, закон. В осознании этого факта сознание становится самосознанием, ибо центрирует жизнь уже не во внешних ее формах, а в себе самом. «Коротко говоря, жизнь должна быть понята как самоцель, как цель, которая в себе самой имеет свое средство, как тотальность, в которой каждое звено, отличное от другого, есть одновременно и цель, и средство. На основе сознания этого диалектического, этого живого единства различенного воспламеняется поэтому самосознание - сознание для себя самого предметного, следовательно, в себе самом различенного простого идеального - знание об истине природного, о «я»» . Так осуществляется переход к следующей теме: Самосознание.

Как уже говорилось, первой, вполне самостоятельной работай Гегеля, в которой он освобождается от влияния Шеллинга, была "Феноменология духа" (1807г.). В этой работе раскрывается происхождения идеалистической диалектики и дается обоснование принципа "абсолютного идеализма". С точки зрения объективного идеализма Гегеля, субстанцией мира является безличный мировой разум, обозначаемый им различными терминами - Мировой дух, Абсолютная идея, - который существует до реального мира, природы и общества. В процессе своего саморазвития Абсолютная идея порождает природу, а затем, через Абсолютный дух, т. е. в мышлении развертывающемся в истории, возвращается к самой себе.

В "Феноменологии духа" Гегель изобразил поступательное движение сознания от его первой непосредственной формы, противопоставляющей сознание и предмет, до понятия науки, до абсолютного знания. "Феноменология", таким образом, рассматривает генезис философского знания. Именно здесь Гегель формулирует принцип историзма, согласно которому, результат процесса развития не может быть понят вне его истории.

В "Феноменологии духа" сознание проходит путь от непосредственной чувственной достоверности до философского знания троекратно и каждый раз как бы на другом, более высоком уровне. Соответственно этому, "Феноменологию духа" можно разделить на три раздела. Первый трактует о сознании, самосознании, разуме; здесь рассматривается движение индивидуального сознания от чувственной достоверности к познанию разумной действительности.

Второй раздел посвящен характеристике духа; здесь кратко охарактеризованы в форме определенных образов сознания отдельные этапы истории (Древние Греция, Рим, и др.)

Истинным принципом философии Гегель считал "абсолютное тождество" субъекта и объекта, поскольку субъект порождает объект и в этом смысле, без субъекта нет объекта. Таким образом, новизна гегелевской философии заключается в том, что субстанция (абсолютная идея) рассматривается кА субъект ("субъект-субстанция").

Первый раздел "Феноменологии духа" посвящен характеристике индивидуального сознания, т. е. исследованию субъективного духа. Раздел распадается на три подразделения, где последовательно исследуются сознанием, самосознанием и разум.

Сознание на начальном этапе своего развития имеет предметный характер, т. е. все время речь идет о взаимоотношении сознания и предмета. Основная задача Гегеля состоит в том, чтобы перейти от предметного сознания к самосознанию как той ступени развития духа, которая ведет к разуму, где снимается различие между сознание и предметом.

Этот раздел носит в основном критическую направленность, поскольку под чувственной достоверностью Гегель подразумевал сенсуалистическую теорию познания Локка и французских материалистов XVIII в., а под воспринимающим сознанием и рассудком - теорию познания Канта.

Законы являются определениями рассудка, последний внутренне присущ самому миру, поэтому рассудочное сознание находит в законах свою собственную природу и, тем самым, становится предметом для самого себя. Когда рассудок становится предметом сознания, тогда сознание поднимается на уровень самосознания.

Самосознание характеризуется Гегелем как истина и достоверность самого себя.

То есть, пройдя ряд ступеней, сознание возвысилось до разума, где оно удостоверилось "в самом себе как в реальности, и в том, что вся действительность есть ни что иное как самосознание, что мышление непосредственно само есть действительность". Таким образом, анализ форм сознания понадобился Гегеля именно для обоснования объективного идеализма.

Замысел "Феноменологии духа" состоит в том, чтобы исследовать путь движения от индивидуального сознания к общественному. Гегель указывает, что в ходе развития сознание индивида проходит всю историю родового опыта: каждый индивид, таким образом, сокращенно воспроизводит опыт всего человечества.

Анализом самосознания открывается новый этап исследования, на котором рассматривается господское и рабское сознание, стоицизм, скептицизм, несчастное (христианское) сознание. В этом разделе основное внимание Гегеля по-прежнему сосредоточено на проблеме сознания и самосознания. Господство и рабство представлены как социальный феномен, как историческое явление. Гегель намеренно лишает раздел о господстве и рабстве всяких конкретно-исторических опознавательных знаков. И это не случайно: он говорит о господстве и рабстве как о всеобщих, независимых от отдельных эпох, структурах, отношениях самосознания.

Итак, развитие самосознания человека начинается, по Гегелю, с рабского сознания. Цель этого развития - в приобретении самосознанием свободы. На этом пути самосознание проходит три этапа: стоицизм, скептицизм и несчастное сознание, чему посвящен следующий раздел "Феноменологии духа".

Стоицизм и скептицизм - это такие формы индивидуального сознания, которые соответствуют сознанию людей античного мира в период его упадка.

Стоическое сознание характеризуется полной независимостью человека от условий и обстоятельств внешнего мира, но это сознание не способно овладеть действительностью и претворить себя в ней.

Скептическое сознание сталкивает друг с другом противоположные утверждения и, тем самым, разрушает все устойчивые представления, развивая релятивизм и внутреннюю свободу, понимаемую как равнодушие ко всему. Скептицизм запутывается в противоречиях поскольку его теоретические постулаты опровергаются самими же скептиками на практике. Из внутренних противоречий скептицизма рождается христианское (несчастное) сознание, которое также является противоречивым, поскольку христианин, с одной сторон, полагает, что "мир во зле лежит", а с другой - объявляет его творением рук Божьих. Также противоречивым является и представление христианства о человеке - он грешен, и, в то же время, причастен Богу. Хотя христианское сознание и не достигает совершенства, однако оно доходит до понимания связи единичного с всеобщим духом и примиряется с ним т. е., по Гегелю, достигает степени разума.

На ступени несчастного сознания намечается переход к "абсолютному субъекту" или разуму, т. е. к общественному сознанию как таковому. Однако этот переход осуществляется не сразу, завершается он лишь на ступени духа. Пока же Гегель имеет дело с индивидуальным сознанием, включенным в общественный круговорот. Оно проходит ступень наблюдающего и практического разума и находит синтез в индивидуальности, "реальность в себе и для себя", чтобы возвыситься для духа.

Особый интерес представляет в этом разделе параграф, в котором Гегель исследует капиталистическое общество, основанное на частной, эгоистической деятельности человека. Мир частных товаропроизводителей выступает у Гегеля в образе "духовного царства животных" где нет места ни для "возвеличивания", "ни для жалоб", "ни для раскаяния".

Здесь Гегель выдвигает гениальную догадку о фетишизированном отношении индивида к действительности в буржуазном обществе. По Гегелю, человек в условиях господства частной собственности не понимает общественную деятельность. Оно противостоит ему как загадочная необходимость, как нечто абсолютно чуждое. Это видно из такого замечания Гегеля" абстрактная необходимость, таким образом, означает только негативную вне понятия находящуюся власть всеобщего, о которую разбивается индивидуальность. В связи с анализом отношений капиталистического общества Гегель разрабатывает проблему отчуждения. Бессознательно индивид обществе выполняет общую работу. Целое, следовательно, является результатом деятельности всех. Но это целое, будучи продуктом деятельности каждого индивида, приобретает власть над отдельным индивидом. Так, благодаря деятельности каждого индивида возникает нечто общее, объективное, которое властвует над отдельным человеком.

Во всех перечисленных разделах "Феноменологии духа" рассматривается не действительна история сознания, а ее проявления в различных типах индивидуального сознания, воспроизводящих и повторяющих родовой опыт. Только на ступени "духа" сознание постигает свою общественную сущность и поднимается до уразумения истинного смысла истории.

С главы "Дух" начинается раздел "Феноменологии духа",где дается характеристика действительной истории сознания, как она реально проткала.

Гегель и теперь не прослеживает весь путь человеческой истории, а выделяет лишь следующие этапы:

) истинный дух и нравственность, где дается анализ античной демократии;

) отчужденный от себя дух: образование. Здесь Гегель рассматривает причины распада феодализма, борьбу Просвещения с верой, Французскую буржуазную революцию;

) уверенный в себе дух: моральность. Здесь Гегель обращается к истории Германии и рассматривает немецкую идеологию.

В этом разделе продолжается разработка Гегелем проблемы отчуждения через анализ деятельности субъекта, в процессе которой он отчуждает свою сущность, т. е. порождает общественную деятельность в соответствии со своей общественной природой и относится к ней как к чему-то чуждому. Вместе с тем, через посредство отчуждения самосознание овладевает действительностью, т. е. познает ее как результата своей собственной деятельности. Этот процесс Гегель называет "превращением субстанции в субъект".

В последнем разделе "Феноменологии духа" речь идет об Абсолютном духе, в котором сняты сознание, самосознание, разум, дух, которые выступает как его моменты. В этом разделе Гегель пытается рассмотреть образы сознания как моменты становления единого целого. Поэтому Абсолютный дух здесь последовательно выступает в форме религии, искусства и философии, на этом этапе дух пытается воспроизвести историю своих исканий на пути к абсолютному знанию. Абсолютная идея познает себя в философии Гегеля.

Гегель пытается решить проблему диалектики абсолютного и относительного моментов в познании. Здесь неизбежно возникает вопрос об объективном критерии познания. Рассматривая в качестве единственного вида теоретическую деятельность, Гегель в качестве критерия познания выделяет мистическое тождество субъекта и объекта.

"Феноменология духа" является введением в гегелевскую философию, в ней содержаться только зачатки разработки Гегелем идеалистической диалектики. В результате анализа "являющегося" сознанием Гегель пришел к выводу, что основой мира является абсолютная идея, которая выступает сначала в виде чистых логических сущностей затем в форме инобытия идеи или природы и, наконец, в различных формах конкретного духа. Соответственно, выделяется три части системы Гегеля: логика, философия природы и философия духа.

Логическое учение излагается Гегелем в "Науке логики", первой части "Энциклопедии философских наук". Философия природы представлена во второй части "Энциклопедии философских наук", а "Философия права", "Философия религии", "Философия истории", а также в третьей части "Энциклопедии философских наук", "Лекциях по эстетике", "Лекциях по истории философии".

Центральное место в системе Гегеля занимает логика, поскольку ее предметом является сама Абсолютная идея система саморазвивающихся категорий, составляющая основу всей действительности. Чистые логические сущности логически, а не во времени первичны по отношению к действительности, в своей совокупности является ее демиургом (создателем).

Логика Гегеля распадается на учение о бытии, учение о сущности и учение о понятии.

Становление поэтому распадается на категории уничтожения и возникновения, которые затем порождают категорию наличного бытия, т. е. тяготеющее к конкретности определенное бытие.

В своей логике Гегель рассматривает понятие как находящиеся в движении и обосновывает диалектический принцип всеобщего движения. Однако, как идеалист, Гегель считает принцип становления приемлемым лишь к царству духа, природа же не развивается во времени, а лишь разнообразится в пространстве. Применительно же к истории и познанию, принцип становления трактуется телеологически, что приводит к провозглашению "конца" истории и получению абсолютного знания. Принцип всеобщей изменчивости распространяется Гегелем лишь на явления духа, вследствие чего гегелевская диалектика приобретает ретроспективный характер.

В связи с характеристикой категории становления Гегель употребляет категорию "снятия", на основе которой строится закон отрицания отрицания, который является центральным при построении всей системы.

Второй составляющий момент снятия - "сохранение" того ценного, непреходящего, что имелось в отрицательном. Гегель приводит важный для последующего анализа пример "сохранения": "Спекулятивная логика содержит в себе предшествующую логику… сохраняет те же самые формы мысли… но, вместе с тем, развивает их дальше и преобразовывает их с помощью новых категорий". (В этой цитате дается описание действия третьего момента "снятия"). Данный этап обеспечивает переход отрицаемого (в итоге его "снятия") в "его другое", в его инобытие. Третий момент "снятия" состоит в переходе на более зрелый уровень развития, так что "свое иное" снятого оказывается более высоким результатом.

Полное содержание закона отрицания можно выразить в виде пяти элементов: 1) диалектическое отрицание; 2) отрицание результата первого отрицания; 3) сохранение непреходящего содержания в результате первого и второго отрицания; 4) частичное восстановление того, что снималось первым отрицанием, подъем на новый уровень развития5 5) движение к следующему циклу действия данного закона.

Закон отрицания отрицания действует у Гегеля повсюду и одним из наиболее устойчивых всеобщих результатов этого закона оказывается принцип "триады", составляющими моментами которого являются: "тезис", "снятие", "антитезис" и синтез. Например, относительно анализируемых ранее категорий триада выглядит следующим образом: "бытие" (тезис), "ничто" (антитезис), "становление" (синтез).

В качестве результата становления выступает наличное бытие как бытие с некоей определенностью. Его определенность есть качество, своеобразие которого заключается в том, что оно "едино с бытием", т. е. качество есть то, благодаря чему предмет есть то, что он есть, и что теряя, он перестает быть самим собой. Затем Гегель переходит к категории количества. Количественная определенность, отличие от качественной, не тождественна с бытием и при изменениях в известных пределах предмета не ведет к изменению качества. Дальнейший анализ количества показывает единство качества и количества, которое образует меру.

Поскольку качество и количество связаны, то количественные изменения приводят к изменениям качества. Этот переход от количественных изменений к качественным осуществляется путем скачка.

Процесс меры, который непременно оказывается то только изменением количества, то переход количества в качество, Гегель назвал узловой линией отношений меры. Закон перехода количественных изменений в качественные, раскрывая механизм развития, направление против метафизического способа мышления, понимает возникновение или прохождение как постепенный процесс увеличения или уменьшения. В таком случае, возникающее или преходящее мыслится уже готовыми, и, следовательно, ничего нового не возникает. Согласно Гегелю, "всякое рождение и всякая смерть вместо того, чтобы быть продолжающейся постепенностью, есть, наоборот, перерыв такой постепенности и скачок из количественно изменения в качественное".

Для пояснения закона перехода количественных изменений в качественные Гегель приводит различные примеры: арифметические отношения, химические соединения, агрегатные состояния воды в зависимости от температуры и т. д.

Основной проблемой второго раздела логики - учения о сущности - является проблема противоречия, на основе которой разрабатывается третий закон диалектики - закон единства и борьба противоположностей.

Разработку данного закона он начинает с проблемы диалектического тождества. Он критикует понятие абстрактного тождества, которое в формальной логике имеет форму закона тождества А=А. диалектическое тождество - это тождество, включающее в себя зачаточный момент различия. Формула диалектического тождества может быть выражена как А?А, т. е. отождествляемое отличается уже от самого себя. Как замечает Гегель, "одинаковое не есть одинаковое с самим собой". Но дело не только в саморазличении внутри тождественного, но и в наличии в нем зародыша активного различия, внутреннего "брожения". Смысл диалектического тождества может быть понят в сопоставлении с категорией "различия". "Различие" указывает на внутреннюю дисгармонию и тенденцию к увеличивающемуся разладу. Под "различием" понимается "различие в себе". Это еще не противоположность, но уже не тождество.

Итак, с точки зрения Гегеля, абсолютного тождества нет, а есть различия, перерастающие затем в противоположности. Единство тождества и различия образует противоположность (например, положительное и отрицательное электричество).

Когда противоположности выступают в едином, они выступают как противоречие. Гегель пишет: "Все вещи противоречивы в самих себе". Раскрывая значение категории противоречия для понимания самодвижения, Гегель замечает: "Противоречие есть корень всякого движения и жизненности; лишь поскольку ничто имеет в самом себе противоречие, оно движется, обладает импульсом и деятельностью". Особенностью решения проблемы противоречия у Гегеля является то, что противоречие примиряется в основании. Наиболее отчетливо это проявилось в социально-исторических взглядах Гегеля, т. е. в трактовке гражданской истории, где противоречие как принцип всеобщего развития нередко "затухает", и он выступает как теоретик социального компромисса, для которого "разумна точка зрения есть примирение с действительностью…"

Поскольку противоречия ведут к основанию, то сущность определяет себя как основание. Абсолютное основание проходит три ступени: 1) форма и сущность, 2) форма и материя, 3) форма и содержание. Гегель разрабатывает все эти категории. Далее Гегель рассматривает понятие закона, категорий целого и части, возможности и действительности, свободы и необходимости и т. д. На их анализе нет возможности останавливается.

Третьим завершающим отделом логики является учение о понятии. Согласно концепции объективного идеализма Гегеля, понятие не является формой мышления и результатом абстрагирующей деятельности рассудка, а представляет собой творческое начало, порождающее все наличное бытие. В этом же разделе Гегель разрабатывает диалектику общего, особенно и единичного и приходит к выводу, что мысленно "конкретное" является органическим соединением всеобщего, особенно и единичного в противоположность чувственно конкретному, представляемому в его единичности.

Задачей раздела "Философия природы" Гегель считал необходимость проследить, каким образом природа, будучи инобытием идеи, становиться духом, а потом нужно показать, что в каждой ступени развертывания природы наличествует дух. Поскольку взгляды Гегеля Ра природу наиболее далеки от разрабатываемого им диалектического метода, поскольку он отрицает идею развития, применительно к природе, отходит от причинного объяснения явлений, злоупотребляет спекулятивными конструкциями, то этот раздел менее интересен для современного читателя.

Подробнее остановимся на содержании следующего раздела "Философии духа". В него входит: учение о человеке, психология, учение об обществе. Этот раздел представляет для нас наибольший интерес. К "Философии духа" органически примыкают "Философию права" и третья часть "Энциклопедии философских наук".

Различные области общественной жизни Гегель рассматривал в качестве проявлений объективного духа, под которым он понимал объективную закономерность, возвышающуюся над жизнью людей и проявляющуюся через их связи и отношения. Идея объективной закономерности в истории является огромной заслугой Гегеля. Именно эта идея позволяет решить проблему которая была неразрешима для философов до Гегеля, о том, почему в историческом процессе постоянно происходит несовпадение целей, которые ставят перед собой люди, и результатов их деятельности.

С точки зрения Гегеля, человеческая свобода - результат длительной работы духа. Человек не рождается свободным, но, по Гегелю, является свободным не по своей естественной, а по духовной природе. Свободный человек и свободные учреждения появляются в ходе долгого социально-исторического развития, в процессе которого человек достигает начал подлинной, самосознающей свободы, создает свой мир - мир свободы, права и государства и себя, в качестве свободной сущности. Действительностью свободы является, с точки зрения Гегеля, разумное правовое государство как та цель, которой подчинены все крупнейшие события истории. Тем самым, всемирная история представляет как прогресс в формообразованиях государства.

Идея свободы, по Гегелю, достигает своей полной реализации в конституционно оформленных и развитых государствах современности. Причем, "свобода" и "право" на ступени объективного духа представляют собой синонимы.

Хотя обыкновенный человек видит свободу в возможности поступать произвольно, но именно в произволе причина его несвободы.

Свобода, по Гегелю, не есть произвол, она ограничена известными условиями. Быть свободным - значит сознавать границы и необходимость того, что человек делает. Быть свободным - значит уметь ограничивать себя.

Свобода в обществе есть преодоление произвола отдельных людей. Ограничение воли отдельных людей осуществляется правовыми нормами и законами, поэтому право, по Гегелю, есть наличное бытие свободы.

Интересно то, что свободу частной собственности Гегель считал одним из величайших достижений Нового времени.

Гегелевская философия относится к числу тех классических доктрин, которые чреваты бесконечными интерпретациями. Одной из таких интерпрепетаций гегелевской философии стал марксизм, который переработал философию Гегеля с позиций материализма и оказал огромное влияние не только на последующее развитие философии, но и на всю культуру XX в. Однако, безусловно, значение философии Гегеля не исчерпывается ее влиянием на марксизм, поскольку философия Гегеля имеет и других выдающихся последователей, продолжавших его линию объективного идеализма. В целом, к философскому наследию Гегеля могут быть полностью отнесены слова его афоризма: "Великий человек осуждает людей на то, чтобы они его объяснили".

философский гегель немецкий

Георг Вильгельм Фридрих Гегель (1770-1831) немецкий философ, создатель систематической теории диалектики на основе объективного идеализма, через призму которого он реализовал первое из выделенных направлений - «сознание как субстанция бытия».

Чтобы была более понятна его позиция в осмыслении сознания как основы бытия и логика анализа роли сознания, попробуем популярно изложить его представление о мироздании. По Гегелю до природы и человека существовала Абсолютная идея (Мировой дух), которая реализует свои потенциальные возможности сама в себе в форме диалектики понятий через триады (явление – сущность – понятие, качество – количество – мера и т.д.).

Завершив этот путь самореализации в сфере духа, Абсолютная идея отчуждает себя, то есть переходит в свое иное, в свою противоположность, в материю, порождая тем самым природу. Но Абсолютная идея не «бросает» природу, а «остается с ней» в качестве ее сущности, в том смысле, что изменения в природе не самодостаточны; они оказываются лишь формой проявления диалектических изменений самой Идеи, так как материя у Гегеля мертва и сама по себе не способна к развитию. В форме материальной природы Абсолютная идея проходит второй круг саморазвития. На третьем этапе Дух совершает самодвижение в форме человеческого сознания, как в объективной (например, миф – религия – философия), так и в субъективной форме. Но и на этом этапе развитие человеческого сознания и духовной культуры является проявлением развития самой Абсолютной идеи. Человек, пытаясь познать сущность природного мира и человеческого сознания, при- ходит (по мнению Гегеля в его лице) к осознанию того, что их сущностью является Абсолютная идея. Но так как человеческое сознание есть лишь форма реализации потенций Абсолютной идеи, то познание человеком сущности мира, есть познание Идеей самой себя.

Таким образом, мировое объективное сознание у Гегеля постулируется как первопричина и сущность мира. Необходимо рассмотреть гносеологические и методологические основания формирования гегелевской конструкции.

Реальными предпосылками его учения о сознании стали: реальный прогресс науки в получении истинного знания о мире, заметное приращение этого знания; признание идеальной природы мышления и положение о тождественности природы предмета и понятия, вещи и мысли, бытия и сознания, которое позволило сделать вывод об идеальной природе бытия.

Как и Декарт Гегель пытался доказать как возможно истинное знание о предмете. И именно в рамках этого доказательства появился вывод о сущностной природе сознания. Логика его рассуждения такова: истинное знание о предмете возможно в силу тождественности сущности предмета понятию. Сущностная природа предмета своей субстанцией имеет понятие. Это возможно лишь постольку, поскольку вообще субстанцией бытия является сознание. Признание сознания субстанцией бытия и стало основанием понимания реального мира как формы проявления мирового сознания. В этом специфика гегелевского метода представления сознания как предмета анализа. Ведь так как мир есть проявление сознания, то, исследуя его формы, то есть реальный мир, мы исследуем само сознание.

Но сознание у Гегеля не только субстанция, оно и субъект; оно активно в своей сущности, т. е. оно есть Дух. Он обращал внимание на то, что субстанция по существу есть субъект и это выражено в представлении, которое провозглашает абсолютное духом… Лишь духовное есть то, что действительно (Гегель. Феноменология духа. – Спб.: Наука, 1992. – С.12-13).

Кроме этого, активность сознания у Гегеля определяется волей, и реализуется в стремлении познать мир. Духовная сущность, говорил он, есть некоторый вечный закон, имеющий свое основание не в воле «этого» индивида, а есть в себе и для себя, абсолютная чистая воля всех, имеющая форму непосредственного бытия. Эта воля не есть также заповедь, только долженствующая быть, а она есть и имеет значимость; это есть всеобщее «я» категории, которое непосредственно есть действительность, и мир есть только эта действительность. То есть Гегель рассматривает волю как стремление сознания к знанию своей подлинной природы. Поскольку в философии Нового времени человек определяется как субъект, постольку сама философия в своей внутренней направленности становится философией практического духа, суть которого в стремлении к абсолютному познанию самого себя, поэтому философия должна развивать себя как систему деятельности Абсолютного духа. Таким образом, теория Гегеля, отражая реальные стороны процесса человеческого познания, представила их в мистифицированной форме.

Проблема сознания в философии марксизма

В рамках марксистской традиции сознание понимается как вторичное, производное от материи свойство. Это, на мой взгляд, определяется фундаментальным основанием философского анализа, сформировавшимся в материалистической традиции, а именно: логикой основного вопроса философии. Основной вопрос всей в особенности новейшей философии есть вопрос об отношении мышления к бытию, сознания к материи, - пишет Ф. Энгельс во второй главе работы «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии». Первая, онтологическая сторона основного вопроса формулируется как вопрос о том, что первично: материя или сознание? Именно, исходя из материалистической трактовки основного вопроса философии, в марксизме ставится и решается вопрос о сознании в его отношении к материи. Причем этим же определяется и значительный уклон в сторону естественнонаучного анализа сознания, реализованный в тенденции выявления самого механизма возникновения сознания из материальных условий жизни людей, в отличие от Декарта и Гегеля, которые основания сознания находили в самом сознании.

Основные принципы анализа сознания изложены Карлом Марксом (1818- 1883) и Фридрихом Энгельсом (1820 – 1895) в первой главе их совместного труда «Немецкая идеология» (1846). Среди этих основополагающих принципов: принцип материального единства мира (сознание как свойство организованной материи); принцип отражения (сознание как отражение действительности); принцип деятельности (сознание как сущностный момент человеческой деятельности); принцип социальности (сознание возможно только в обществе).

Производство идей, представлений, сознания, - подчеркивают они в работе «Немецкая идеология», - первоначально непосредственно вплетено в материальную деятельность и в материальное общение людей, в язык реальной жизни. Образование представлений, мышление, духовное общение людей являются здесь еще непосредственным порождением их материальных действий. То же самое относится и к духовному производству, как оно проявляется в языке политики, законов, морали, религии, метафизики и т.д. того или другого народа. Люди являются производителями своих представлений, идей и т.д., но речь идет о действительных, действующих людях, обусловленных определенным развитием их производительных сил и соответствующим этому развитию общением, вплоть до его отдаленнейших форм. Сознание…никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием…, а бытие людей есть реальный процесс их жизни…

В прямую противоположность немецкой философии, спускающейся с неба на землю, мы здесь поднимаемся с земли на небо, т.е. мы здесь исходим также не из существующих только на словах, мыслимых, воображаемых, представляемых людей, чтобы прийти к подлинным людям; для нас исходной точкой являются действительно деятельные люди, и из их действительного жизненного процесса, который может быть установлен эмпирически и который связан с материальными предпосылками. Таким образом, мораль, религия, метафизика и прочие виды идеологии и соответствующие их формам сознания утрачивают видимость самостоятельности. У них нет истории, у них нет развития: люди, развивающие свое материальное производство и свое материальное общение, изменяют вместе с этой своей действительностью также свое мышление и продукты своего мышления. Не сознание определяет жизнь, а жизнь определяет сознание (Маркс К. , Энгельс Ф. Немецкая идеология//Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 3. – С.25-26.).

Дальнейшее развитие марксистской философии показало, что принципы материального единства мира, в решении рассматриваемой проблемы, и отражения сформулированы у Марксав очень жесткой форме и ведут к методологическим противоречиям (например, в вопросах соотношения общественного и индивидуального сознания, в вопросах относительной самостоятельности общественного сознания, в вопросах онтологической роли сознания в реальной жизни общества и индивида и др.). Хотя уже Энгельс, после смерти Маркса, указывал на относительную самостоя-тельность общественного сознания.

Пытаясь преодолеть эти трудности, марксисты активно разрабатывали принципы деятельной и социальной природы сознания, содержащиеся в положении классиков о реальном процессе жизни людей как основе сознания. Реальная жизнь людей рассматривалась ими как деятельность практическая и исследование ими социальных форм совместной деятельности привели их к выводу о том, что сознание возникает только на основе существования четырех моментов первичных, исторических отношений: производства жизненных средств, порождения новых потребностей, производства людей (семьи) и общения.

Лишь теперь, писали К. Маркс И Ф. Энгельс в «Немецкой идеологии» после того как мы уже рассмотрели четыре момента, четыре стороны первичных, исторических отношений, мы находим, что человек обладает также и «сознанием». Но это сознание не с самого начала является «чистым сознанием». На «духе» с самого начала лежит проклятие – быть «отягощенным» материей, которая выступает здесь в виде языка. Язык так же древен, как и сознание; язык есть практическое, существующее и для других людей и лишь тем самым существующее также и для меня самого действительное сознание, и, подобно сознанию, язык возникает из потребности, из настоятельной необходимости общения с другими людьми. Там где существует какое-либо отношение, оно существует для меня. Животное не «соотносит» себя ни с чем и вообще не «соотносит» себя; для животного его отношение к другим не существует как отношение. Сознание, следовательно, уже с самого начала есть общественный продукт, и остается им, пока вообще существуют люди. Сознание, конечно, вначале есть всего лишь осознание ближайшей чувственно воспринимаемой среды и осознание ограниченной связи с другими лицами и вещами, находящихся вне начинающего осознавать себя индивида; но, в то же время оно – осознание природы, которая первоначально противостоит людям как совершенно чуждая, всемогущая и неприступная сила, к которой люди относятся совершенно по-животному и власти которой они подчиняются, как скот, следовательно, это – чисто животное осознание природы (обожествление природы) – именно потому, что природа еще почти не видоизменена ходом истории, а с другой стороны, это сознание необходимости вступать в сношения с окружающими индивидами является началом осознания того, что человек вообще живет в обществе. Начало это носит столь же животный характер, как и сама общественная жизнь на этой ступени; это – чисто стадное сознание, и человек отличается здесь от барана лишь тем, что сознание заменяет ему инстинкт, или что его инстинкт осознан. Это баранье, или племенное, сознание получает свое дальнейшее развитие благодаря росту производительности, росту потребностей и лежащему в основе того и другого росту населения. Вместе с этим развивается и разделение труда, которое вначале было лишь разделением труда в половом акте, а потом – разделение труда, совершавшимся само собой или «естественно возникшим» благодаря природным задаткам (например, физической силе), потребностям, случайностям и т.д. и т.п. Разделение труда становится действительным разделением лишь с того момента, когда появляется разделение материального и духовного труда. С этого момента сознание может действительно вообразить себе, что оно есть не что иное, как осознание существующей практики, что оно может действительно представлять чего-нибудь, не представляя чего-нибудь действительного, – с этого момента сознание в состоянии эмансипироваться от мира и перейти к образованию «чистой» теории, теологии, философии, морали и т.д. Но даже в этом случае, если эта теория, теология, философия, мораль и т.д. вступают в противоречие с существующими отношениями, это может происходить лишь благодаря тому, что существующие общественные отношения вступили в противоречие с существующей производительной силой (Маркс К., Энгельс Ф. Немецкая идеология//Маркс К., Энгельс Ф. Избр. соч.: В 9 т. Т.2. - По мнению М.К. – С.27-28).

Мамардашвили «Принцип социальности сознания», выдвинутый Марксом, помог преодолеть метод понимающей интроспекции в исследовании сознания. Принцип социальности позволил рассматривать сознание как функцию, атрибут социальных систем деятельности, выводя его содержания и формообразования из переплетения и дифференциации связей системы, а не из простого отображения объектов и восприятий субъекта. Другими словами, существующее у субъектов сознание стало возможным изучать совершенно объективно, по его «предметностям», по значащим для него объективациям. Феномены анализа сознания Маркса оказались не предметами индивидуального сознания и психики, где их искали методами внутреннего наблюдения и понимающей интроспекции, а определенными структурами социальных систем деятельности (например, экономических отношений), независимых ни от индивидуального сознания, ни от психики. При таком подходе сознание выступает в виде объективного процесса в качестве важнейшего условия социально-исторического существования человека.

Ограничимся проделанным анализом методологических предпосылок представления сознания как предмета исследования и рассмотрим некоторые частные вопросы марксистской теории происхождения и сущности сознания.

В начале работы мы ввели понятие «сознание» как философское. В марксизме это понятие вводится через соотношение с материей, т.е. через постановку и решение основного вопроса философии, в формулировке Энгельса. Но в отличие от категории «материя», которая представляет предельную абстракцию, категория «сознание» обозначает сознание человека, а не сознание вообще и не мировое сознание, как, например, у Гегеля. И такое понимание имеет рациональный смысл, так как снимает проблему перехода от субстанции к миру, в котором живет человек, к миру чувственно воспринимаемых вещей.

Объективной основой разграничения материальных явлений и явлений сознания является противоречивая структура человеческой деятельности, так как деятельность всегда выступает в виде противоречивой двойст-венности, как единство материального и идеального. С одной стороны, это материальное воздействие и материальное преобразование предметов природы и материальной культуры, с другой стороны, это идеальное предвосхищение результатов деятельности и ее планирование. Это противоречивое единство дано человеку интуитивно в каждый момент его жизни и его длительное осмысление закрепилось в противоречивом единстве категорий «материальное» и «идеальное».

В культуре и философии появляются попытки разорвать их или свести друг к другу. Например, в дискуссиях по поводу телепатии или телекинеза сознанию часто пытаются приписать статус материального явления. Подмена или отождествление этих категорий, на мой взгляд, методологически недопустимо, так как они, как не сводимые друг к другу противоречивые явления, сформировались как результат многовекового опыта наблюдений явлений материального мира и явлений сознания. Понятие об этом различении сформировалось намного раньше, чем появились сами термины. Поэтому выявление новых аспектов соотношения сознания и материи, роли сознания в обществе и природе должно сопровождаться формированием новой системы понятий и терминов, а их подмена и манипулирование этими понятиями вносит путаницу и недопустимо потому, что они определяются друг через друга. Их отождествление лишает и то и другое смысла.

В истории философии можно выделить и другую крайность – отрыв сознания от материи. Корни такого понимания сознания лежат в метафизической абсолютизации факта относительной самостоятельности сознания и не только общественного. Например, абсолютизация целевой детерминации деятельности. Ведь понятно, что формирование цели будущей деятельности возможно только на основе многовекового опыта практической деятельности. И как бы цель не «отлетала» от действительности, всегда можно установить ее материальные корни.

В рамках марксистской традиции сознание понимается, на что обращает внимание Маркс, как отражение бытия, как отражение материального мира. В связи с критикой этого тезиса в современной философии мы будем использовать этот термин условно, беря его в кавычки. Соглашаясь частично с этой критикой, связанной с предостережением от возможности редукционизма, с одной стороны, и обобщая представления о содержании общественного и индивидуального сознания, его исторические тенденции, с другой стороны, мы предпочитаем использовать термин соответствие. Но понятие «отражение» не противоречит некоторым характеристикам сознания и, в свое время, позволило решить определенные методологические проблемы. Например, объяснить естественность происхождения сознания. В истории философии мы находим две крайности в попытке решить эту проблему. В религиозной традиции возникновение сознания связывается с Богом, его чудесным творением. С другой стороны, несогласие с чудесным возникновением сознания вынуждало философов предполагать, что оно существовало всегда, что оно является вечным свойством материи (гилозоизм). В марксизме сознание понимается как результат исторического развития одного из естественных свойств материи – свойства отражения. По этому поводу Ленин писал, что очень логично предположить, что вся материя обладает родственным с ощущением свойством отражения.

Отражение как всеобщее свойство материи связано с взаимодействием материальных объектов. Но отражение не сводится к самому взаимодействию. Оно является одним из моментов взаимодействия, а точнее его результатом. Смысл отражения в воспроизведении в результатах взаимодействия особенностей взаимодействующих объектов. Момент воспроизведения особенностей объектов в результатах взаимодействия и позволяет условно использовать термин отражение.

При анализе отражения в таком понимании можно выделить его общие моменты: наличие и отличие отображающего и отображаемого предметов, вторичность отражения по отношению к взаимодействию, определенное соответствие отражения отражаемому объекту, зависимость результата воздействия от специфических особенностей отображающей системы. Эти всеобщие моменты отражения, с некоторой долей условности, применимы и к сознанию. Различаются отражение и отражаемое (сознание и мир); сознание вторично по отношению к миру, так как может существовать только как свойство материи и появляется в результате воздействия человека на предметы и явления мира; имеется соответствие образов сознания и понятий отображаемым объектам; специфическая особенность сознания, связанная с отображающей системой это его идеальность .

Здесь естественно возникает вопрос: как понимается «идеальное» в марксистской традиции?

Очевидно, что сознание связано с функционированием головного мозга и нервной системы. Функционирование нервной системы представляет собой взаимодействие и переплетение нескольких типов отражения, но как выделить среди них идеальное? Зрительное восприятие – здесь на сетчатку глаза воздействуют световые лучи, возбуждая нервные окончания. Отражение на этом уровне проявляется в изменениях состояния нервных окончаний. Это процессы материальные. Дальше нервные импульсы передаются в центральную нервную систему, где возникает «музыка» нейродинамических процессов в форме замыкания временных связей и возникновения нейродинамических ансамблей. И это тоже материальные процессы. На этом пути, который имел место в истории исследования сознания, ученым не удалось найти собственно сознание. Больше того, данная позиция была подвергнута критике за ее натурализм, за неизбежную редукцию сознания к нейродинамическим процессам мозга. При этом совершенно справедливо указывалось, что сознание при данном подходе теряет статус философской проблемы и становится проблемой общенаучной. Кроме того, попытки установить однозначные связи между мозговыми процессами и сознательными актами столкнулись с принципиальной невозможностью сведения вторых к первым. И дело не столько в сложности системной организации мозга и сложности сознания как функции мозга, что делает любые расчеты, связанные с пониманием связи системы с ее функцией, бессмысленными. Скорее, здесь принципиальные трудности. Академик Н.П. Бехтерева, анализируя попытки найти корреляцию нейрофизиологических и мыслительных процессов, пришла к выводу о принципиальной несводимости процессов мышления к активности мозга. Еще в 1968 году академик Ф.В. Бассин подчеркнул парадоксальность ситуации, сложившейся в исследовании мыслительных процессов нейрофизиологическими методами. Он писал, что нейрофизиологический подход, разработанный в 50-е годы для анализа сознания, расширил представления ученых о мозге и его работе, но в то же время он исключил представление о сознании из числа рабочих терминов, которые использует учение о мозге.

Поэтому Маркс, связывает идеальность сознания не с работой мозга, а с деятельностью человека. В «Послесловии ко второму изданию первого тома «Капитала» он подчеркивал, что идеальное есть не что иное, как материальное пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней. В «Немецкой идеологии» обращается внимание на то, что сознание никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием.

В первую очередь бросается в глаза характеристика сознания (идеального) как отражения мира. И это действительно так. Человек, благодаря формированию опосредующего элемента (орудий труда) в отношениях с природой и коллективному характеру совместной деятельности, вырабатывает способность «отражать» мир в идеальной форме. Но при более внимательном рассмотрении, при более углубленном прочтении раскрывается другой момент, другая сторона определения идеального. Причем, этот аспект понимания идеального не менее, а может быть и более существенен, так как играет очень важную методологическую роль в решении проблем познания, возникновения сознания и др. Он заключается в том, что идеальное есть не просто отражение мира, это и есть сам мир, существующий в сознании человека в иной, идеальной форме, формирующейся (что сегодня признано в философской литературе) на основе обобщенных алгоритмов практической деятельности.

Эта идея понимания идеального как иной формы материального возникла в европейской философии до Маркса. Спиноза, рассматривая мышление в качестве атрибута субстанции (природы) и понимал его, во-первых, как вечное свойство материи (и камни тоже мыслят) и, во-вторых, как иную форму материальных предметов. То есть, у Спинозы единая субстанция существует в двух формах: «в форме протяженности и в форме идеи» или «в уме и вне ума» как говорил Гоббс. Например, Маркс в «Капитале» исследовал товарный обмен и выявил, что деньги могут выполнять часть своих функций в идеальной форме, в частности, в качестве меры стоимости. То есть, для выражения стоимости товаров человек использует деньги в идеальной форме, без их наличия.

Идеальное как форма существования материального в марксистской традиции, связывается с совместной деятельностью человека, так как оно с самого начала есть общественный продукт и остается им пока вообще существуют люди. Сознание, идеальное вообще, на что мы уже обращали внимание, нельзя вывести из физиологических процессов. Сознание можно понять только из анализа совместной практической деятельности. Полезно напомнить, что еще Ч. Шеррингтон локализовал высшие функции (память, умственные способности) не в мозгу, а в действии.

Уже у животных невозможно понять психики, если не связывать ее с формой жизнедеятельности. Если говорить в целом, то можно сказать, что основой психического отражения в животном мире является ориентировочно-поисковая «деятельность» организма. Например, элементарная форма биологического отражения – раздражимость, как избирательная реакция на внешнее воздействие, направлена на удовлетворение физиологических потребностей организма. Причем, эта реакция осуществляется за счет энергии организма. Можно с большой определенностью утверждать, что на определенном этапе развития живых организмов, наряду с процессами, непосредственно поддерживающими жизнь, возникают и особые процессы, обеспечивающие ориентирование организма в окружающей среде. На основе этих процессов, этих способностей и формируется психика у животных. У высших животных она достигает значительного уровня, например у приматов – орудийная, ознакомительная и т.д.

Но в целом жизнедеятельность животных ограничена сферой удовлетворения физиологических потребностей. Животное слито с природой, оно не отличает себя от природы, не противостоит природе. Инстинктивный дикарь не выделяет себя из природы. Сознательный человек выделяет, категории суть ступеньки выделения - писал Ленин в «Философских тетрадях». А у животных отсутствует предметное отношение к миру. Мир не выступает для животных как совокупность предметов, обладающих объективными свойствами. Для животного существуют только те (определяемые инстинктивно) признаки, которые удовлетворяют природные потребности. Животные сами себя не отделяют от предметов. У них нет отношения к предметам, на что мы уже обращали внимание при анализе идей Маркса.

Человек не приспосабливается к окружающему миру, наоборот, он преобразует мир, приспосабливая его к себе. Именно в рамках этого отно- шения и формируется сознание с его основными чертами: предметностью, идеальностью и социальностью.

Предметность сознания проявляется: во-первых, в осознании человеком существования объективного мира предметов и явлений; во-вторых, в интенциональности, в том, что любая мысль и любой феномен сознания всегда направлены на «нечто», во вне, за свои «пределы» и; в-третьих, в формировании механизма объективации состояний сознания, то есть в осознании представленного в «представлении» как существующего за пределами сознания. Например, ощущение красного (или любого цвета) осознается как объективное свойство самого предмета, тогда как на самом деле – это состояние нашей психики.

Таким образом, у животного нет предметного отношения к действи-тельности. У человека это отношение возникает в процессе труда, в котором человек своей деятельностью опосредует отношение с природой. Анализируя процесс труда, Маркс выделял предмет труда, орудия труда, сам труд и результат труда. Главным для понимания специфики человеческого отношения к миру является орудие труда . Человек не прямо взаимодействует с миром, а помещает между собой и миром орудия труда и деятельность. Но именно благодаря орудиям труда становится возможным выделение самого предмета труда, обладающего объективными свойствами.

Процесс труда включает в себя естественный, объективный процесс взаимодействия орудий труда и предметов труда. Это взаимодействие осуществляется вне сознания человека по объективным законам. Результат этого взаимодействия определяется не сознанием и волей человека, а соотношением объективных свойств, взаимодействующих предметов. Благо-даря этому, орудия труда и предметы труда выделяются как объективные предметы. То есть, «вынесенность» этого процесса, повторяющегося миллиарды раз, за пределы сознания и независимость его результатов от сознания человека открывает, как бы «навязывает» ему необходимость осознания объективности мира.

Но дело не только в том, человек использует эти объективные процессы. Человек создает особы мир явлений, вторую природу, мир человеческой культуры. Этот мир, с одной стороны, не существует независимо от человека, с другой стороны, он объективен, существует вне сознания людей, а в своей предметной форме вне общества вообще. Человек живет в этом мире; именно этот мир выступает для человека как мир предметный, а затем это предметное отношение к миру переносится, распространяется на природу в целом.

Идеальность также формируется в процессе трудовой деятельности. Чтобы осуществить трудовой процесс нужно действовать целесообразно, то есть должна быть сформулирована цель как идеальное представление о результате будущей деятельности. Цель включает момент знания о том, что должно быть сделано. Это знание о предметах и орудиях труда. Это момент отражения объективного мира, но и само это отражение неразрывно связано с целеполаганием и вначале формулируется в форме целеполагания. Другими словами, идеальное существование мира в сознании человека проявляется в форме знания о нем. Возникновение знания о мире, как иной формы его существования, раздвоение мира происходит в труде в форме формирования цели как идеального представления о результатах будущей деятельности.

Но в процессе становления человека цель не могла существовать в виде идеального представления о результатах деятельности. Функцию цели первоначально выполняли ранее созданные предметы, а производство было простым повторением ранее созданных предметов. Сотни тысяч лет повторялись одни и те же изделия, а процессом труда овладевали с помощью наблюдения и повторения самих действий (сформированных и закрепленных с помощью рефлексов). Эта форма передачи опыта уже существовала в животном мире. Но именно в таком характере передачи опыта и деятельности по производству предметов скрывается основа для появления идеального. Более конкретно можно сказать, что одним из существенных условий возникновения идеального является возникновение феномена образца. Ведь служить образцом это значит выполнять иную функцию, помимо основной. Например, топор предназначен для обработки предметов. Но когда он становится образцом, по которому производят другой топор, он становится знаком, то есть начинает функционировать как знак последующего изделия. Второй топор еще не создан, но, если первый топор становится знаком, образцом, то второй топор начинает функционировать на базе первого в идеальной форме, в форме цели. Эта ситуация является одним из условий появления идеального.

Если говорить о причинах появления идеального, то в качестве таких причин можно назвать формирование системы не вещественных отношений и необходимость ориентации в них, а также необходимость восстановления разрывов в биологических цепях при включении в них действий, не имеющих биологического смысла и разрывов в самой деятельности. Само существование общества, как формирующегося феномена, начинает определяться целостностью системы связей не биологического содержания. Эта появляющаяся целостность требует формирования механизмов компенсации разрывов в деятельности. И такой механизм начинает формироваться – это феномен знака . Раздвоение мира осуществляется в рамках процесса появления знаков в трудовой деятельности. Формирование знаков в человеческой деятельности объясняет появление «идеального».

Если говорить об этом более подробно, то можно сказать, что знаки появляются там и тогда, когда нарушается непрерывность деятельности, когда непосредственный переход от одного действия к другому затрудняется или становится невозможным, потому что в силу тех или иных условий материальные зримые элементы деятельности не могут выполнять роль «ориентиров» последующих звеньев и последующих предметов для их копирования. Знаки появляются как предметы или явления, которые берут на себя роль образцов или опосредующих звеньев. Знак заменяет какие-то реальные элементы деятельности, и ее последующие звенья ориентируются на знак. Пример возникновения знаковой ситуации приводит Тур Хайердал (известный путешественник). Остров Пасхи известен своими исполинскими каменными фигурами. Ретроспективная реконструкция показывает, что туловища вырубали из серого камня, парики к туловищам из красного. Карьеры были далеко друг от друга, считать не умели. Совпадение достигалось за счет совмещения заместителей туловищ и париков – серых и красных камешков.

То или иное явление можно охарактеризовать как знак, если оно выполняет определенную функцию в деятельности. То есть, знак, в плане его возникновения, не является просто заместителем предмета или связи. Само это «замещение» становится понятным, если знак, его происхождение рассматривать в процессе деятельности. Таким образом, появление в деятельности опосредствующих звеньев (знаков) приводит к появлению «идеального». Этот процесс идет вместе с формированием средств выражения идеального (например, языка). Цели начинают формулироваться с помощью языковых общепринятых знаков. Язык с самого начала является элементом культуры, элементом и средством социальной связи.

В связи с анализом идеального, попытаемся показать принципиальное различие в механизмах «опережающего отражения» в человеческом и животном мире. Мы определили цель как идеальное представление о результате будущей деятельности. По словам Маркса цель «как закон определяет человеческую деятельность». Именно в этом заключается специфика «опережающего отражения» в человеческом обществе, в отличие от реализации «опережающего отражения» в животном мире. Понятие «опережающего отражения» сформировано академиком Павловым в современной физиологии на основе учения о рефлекторной деятельности. Рефлекс при этом понимается не как простая дуга, а как циклическая деятельность, в которой в прошлых действиях формируется механизм реакции, действия как ответ на будущие воздействия. Например, Анохин понимает под «опережающим отражением» механизм ответной реакции до ее осуществления. Причем, животное предвосхищает само будущее действие как ответ на свое физиологическое состояние, например, боли. Организм животного подготавливает защитное действие как ответ на преодоление или достижение определенного физиологического состояния. То есть у животного результат неотрывен от действия. Человек предвосхищает именно результат деятельности сам по себе вне деятельности, хотя деятельность обязательно входит в цель как средство ее реализации. Человек предвосхищает результат деятельности как предмет отличный от человека, результат в его предметности в идеальной форме. Животное предвосхищает свое действие как реакцию на изменение своего физиологического состояния, для его восстановления. Животное реагирует не на внешнее будущее действие, а на свое физиологическое состояние, сформировавшееся в предшествующем опыте. Например, собаку несколько раз били палкой, в результате чего сформировался условный рефлекс: удар палкой – болевые ощущения. Замах палки, в результате срабатывания рефлекса, вызывает у нее болевые ощущения, на которые она и реагирует, пытаясь изменить свое физиологическое состояние.

Социальность сознания определяется общественным характером труда. Этот характер проявляется в наличии трудового сообщества. У животных тоже есть сообщества стадного типа. Сообщество человеческое и его коллективность выросли из стадного состояния животных. Иначе нельзя объяснить первичной общности людей. Но групповое поведение животных это еще не трудовая человеческая деятельность, даже если используются элементарные орудия труда. Человеческое общение, трудовая кооперация связаны не просто с тем, что люди что-то производят сообща, а с тем, что это общение, формы общения зависят от используемых орудий труда, они изменяются вместе с изменением и развитием орудий труда. У животных формы общения не связаны с развитием вообще и тем более с развитием орудий труда.

Появление такой зависимости у человека приводит в процессе труда к разделению труда, которое начинается не с технологического разделения, а с разделения, связанного с организацией совместной деятельности. На определенном этапе появляется необходимость управляющей деятельности. Вначале управление осуществлялось в процессе самой деятельности. Наиболее опытный член сообщества выступал в качестве образца и все повторяли его действия. Постепенно управляющая деятельность получает относительную самостоятельность, например, в форме танца. В танце управляющая деятельность начинает функционировать в материальной форме как логика деятельности первобытного коллектива, предшествующая самой деятельности. В качестве образца будущей деятельности она оказывается материальным носителем идеального плана коллективной деятельности и коллективной цели. Этот этап совпадает с формированием цели и, соответственно, целевой детерминации и является одним из условий такой детерминации. Но когда появляется и выделяется управление и исполнение, цели появляются именно как цели всего сообщества, а не как индивидуальные. И затем постепенно, так как эти цели выполняются всеми членами сообщества, в процессе их освоения формируются индивидуальные цели отдельных исполнителей, имеющие общественную природу.

Например, Маркс в «Капитале» говорит о том, что и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, то есть идеально. Это возможно только потому, что образ постройки архитектора является отражением опыта накопленного предшествующими поколениями. Вне этого опыта цель постройки невозможна.

Общественный характер труда предполагает передачу трудового опыта последующим поколениям. У животных есть два типа опыта и два типа его передачи. Первый – видовой, который существует в форме генетических структур и передается через механизм наследственности. Второй – индивидуальный, возникающий в процессе жизни. Этот опыт передается в процессе индивидуального «обучения» через развитие навыков на основе врожденных способностей. Эти зачатки «обучения», передача опыта в процессе индивидуального научения, становятся решающими у человека.

В человеческом обществе социальный опыт хранится не в организме, а вне его. И передается этот опыт через материальные формы культуры, через орудия и продукты деятельности. Каждое новое поколение вступает в уже очеловеченный мир. И оно должно не приспособиться к нему, а овладеть им, овладеть духовной и материальной культурой. Например, овладеть логикой мышления, которая является результатом обобщения колоссального опыта человечества. Этот опыт закреплен в знаковой форме в языке и других знаковых средствах. Овладение языком и есть овладение опытом человечества. Без передачи этого опыта не может существовать общество.

Поэтому, когда мы говорим о производстве как основе человеческого общества, надо иметь в виду, что эта основа включает не только живой труд, но овеществленный опыт. Результаты предшествующих поколений становятся условиями деятельности будущих. Опыт передается в трудовых группах, связанных с процессом общественного производства человека и прямо и опосредованно.

Деятельность по передачи опыта есть моделирование трудовых действий, их отражение. Передача производственных навыков может осуществляться путем непосредственного показа этих действий. Причем, содержание обучения может не отличаться от трудовых действий. Но здесь изменяется функция этой деятельности. Она моделируется и тем самым превращается, переводится в идеальный план. Этот план формируется как групповой. Его расчленение осуществляется в представлениях и навыках обучаемого индивида. Вместе с тем этот план выступает как норма социальной деятельности, как обязательный образец, которому человек должен подчинить свои действия. Сначала этот план включен в трудовой процесс, потом он выделяется в самостоятельную деятельность.

Таким образом, решающим условием формирования сознания является выделение планирующей деятельности в самостоятельную предшествующую деятельность. Это ведет к созданию возможности самосознания человеком самого себя и возникновению индивидуального сознания. Человек подчиняет себя социальным нормам. Действуя согласно этим нормам, человек делает их нормами личного поведения, причем не только технологические действия, но и нормы отношений между людьми. Поэтому сознание формируется и существует в своей сущности как общественное. Именно на это обращал внимание Маркс, когда писал, что человек первоначально выступает как родовое существо, племенное существо, стадное животное, а обособляется как индивид лишь в результате исторического процесса, при этом, если биологические инстинкты противоречат социальным нормам, то они подавляются.

Введение

1. Диалектика сознания

1.1. Структура сознания

1.2. Сознание, самосознание и рефлексия

1.3. Сознание и сфера бессознательного

2. Диалектика сознания и языка

2.1. Язык как средство общения и взаимного понимания людей

2.2. Единство языка и сознания

2.3. Знаковые системы

Заключение

Список литературы

Сознание - поразительный феномен Вселенной. В сознании величайшая сила человека и величайшая печаль: печаль в том, что человек в отличие от животных знает о своей будущей смерти. Благодаря сознанию («иметь сознание» - значит «быть со знанием») мы знаем, как многообразен и бесконечен мир, и понимаем, как мы слабы и как мало можем знать. Как говорили древние: «во многом знании многие печали».

Сознание - это высшая, свойственная только человеку функция головного мозга, сущность которой заключается в целенаправленном отражении объективных свойств и отношений предметов внешнего мира, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в правильном регулировании и самоконтролировании взаимоотношений человека с общественной и природной действительностью.

Сознание неразрывно связано с языком и имеет изначально общественный характер. Его объект - природа, общество и само сознание; его орган - головной мозг человека; его носитель - конкретно-историческая личность, человек; его содержание - система исторически сложившихся и непрерывно пополняемых знаний; его стимул - общественно обусловленные потребности человека и интересы общества; его роль состоит в правильном ориентировании человека в окружающем мире в познании и преобразовании мира на основе общественной практики.

Актуальность изучения диалектики сознания и языка заключается в том, что оно способствует формированию правильного научного представления об окружающем нас мире.

Целью настоящей работы является изучение диалектики сознания и языка.

Теоретической основой для написания данной работы послужили труды философов, учебники и статьи из периодических изданий по философии. 1. Диалектика сознания

1.1 Структура сознания

Определение сознания. Сознание - одна из форм проявления нашей души, при этом очень существенная форма, преисполненная глубокого содержания. В жизни мы часто употребляем эти понятия как синонимы. Однако понятие «душа» шире понятия «сознание». Например, чувства - это состояние души. Их нельзя отождествлять с сознанием. Как синоним понятия «душа» можем употреблять понятие «психика».

Как же можно определить сознание? Сознание - это высшая, свойственная только людям и связанная с речью функция мозга, заключающаяся в обобщенном и целенаправленном отражении действительности, в предварительном мысленном построении действий и предвидении их результатов, в разумном регулировании и самоконтролировании поведения человека.

Структура сознания. Понятие «сознание» неоднозначно. В широком смысле слова под ним имеют в виду психическое отражение действительности независимо от того, на каком уровне оно осуществляется - биологическом или социальном, чувственном или "рациональном, тем самым подчеркивая его отношение к материи без выявления специфики его структурной организации.

В более узком и специальном значении под сознанием подразумевают не просто психическое состояние, а высшую, собственно человеческую форму психического отражения действительности. Сознание здесь структурно организовано, представляет собой целостную систему, состоящую из различных элементов, находящихся между собой в закономерных отношениях. В структуре сознания наиболее отчетливо выделяются, прежде всего, такие моменты, как осознание вещей, а также переживание, т.е. определенное отношение к содержанию того, что отражается. Развитие сознания предполагает, прежде всего, обогащение его новыми знаниями об окружающем мире и самом человеке. Познание, осознание вещей имеет различные уровни, глубину проникновения в объект и степень ясности понимания. Отсюда обыденное, научное, философское, эстетическое и религиозное осознание мира, а также чувственный и рациональный уровни сознания. Ощущения, восприятия, представления, понятия, мышление образуют ядро сознания. Однако они не исчерпывают его структурной полноты: оно включает в себя и акт внимания как свой необходимый компонент. Именно благодаря сосредоточенности внимания определенный круг объектов находится в фокусе сознания.

Воздействующие на нас предметы, события вызывают в нас не только познавательные образы, мысли, идеи, но и эмоциональные «бури», заставляющие нас трепетать, волноваться, бояться, плакать, восхищаться, любить и ненавидеть. Познание и творчество - это не холодно рассудочное, а страстное искание истины.

Богатейшая сфера эмоциональной жизни человеческой личности включает в себя собственно чувства, представляющие собой отношения к внешним воздействиям (удовольствие, радость, горе и др.), настроения, или эмоциональное самочувствие (веселое, подавленное и т.д.), и аффекты (ярость, ужас, отчаяние и т.п.). В силу определенного отношения к объекту познания знания получают различную значимость для личности, что находит свое наиболее яркое выражение в убеждениях: они проникнуты глубокими и устойчивыми чувствами. А это является показателем особой ценности для человека знаний, ставших его жизненным ориентиром. Чувства, эмоции суть компоненты структуры сознания. Процесс познания затрагивает все стороны внутреннего мира человека - потребности, интересы, чувства, волю. Истинное познание человеком мира содержит в себе как образное отражение, так и чувства.

Сознание не ограничивается познавательными процессами, направленностью на объект (внимание), эмоциональной сферой. Наши намерения претворяются в дело благодаря усилиям воли. Однако сознание - это не сумма множества составляющих его элементов, а их интегральное, сложно-структурированное целое.

В основе всех психических процессов лежит память - Способность мозга запечатлевать, сохранять и воспроизводить информацию.

Движущей силой поведения и сознания людей является потребность - состояние неустойчивости организма как системы его нужды в чем-то. Такое состояние вызывает влечение, поисковую активность, волевое усилие. Когда потребность находит свой предмет, то влечение переходит в хотение, желание. Воля, - это факт сознания, его практическое обнаружение. Воля - это не только умение хотеть, желать, это психический процесс, выражающийся в действиях, направленных на удовлетворение потребности. Качественные сдвиги в характере потребностей - это основные вехи в эволюции психики от ее элементарных форм до высшего уровня сознания. Для регуляции поведения у животных нет никаких оснований, кроме биологической полезности. У человека возникают социально обусловленные потребности и запросы к жизни и совершенно новые идеальные побудительные силы - жажда познания истины, чувство прекрасного, моральное наслаждение, стремление совершить подвиг во имя блага народа, человечества и др. Причина поступка лежит в потребностях людей. Цель есть отраженная в сознании потребность. Но потребность - это не конечная, а производная причина человеческих поступков. В возникновении потребностей, стремлений и желаний определяющую роль играет внешний мир. Он обусловливает поведение людей не только непосредственно, но и опосредованно - через сложную сеть прошлых поступков, мыслей, чувств, и не только своих, но и других людей.

Человеческие чувства - это факт сознания, отражение мира и выражение отношения человека к удовлетворению или неудовлетворению его потребностей, интересов, соответствия или несоответствия чего-либо его представлениям и понятиям. Ничто в нашем сознании не совершается вне эмоциональной окраски, имеющей громадный жизненный смысл. Эмоциональный стимул заставляет организовывать наши мысли и действия для достижения определенной цели.

1.2 Сознание, самосознание и рефлексия

Человек не только есть сам в себе, но есть и для себя, что проявляется в обращенности на самого себя: он осознает себя. Человек мыслит и знает себя. Он отдает себе отчет в том, что делает, думает, чувствует. И исторически, и в ходе своего индивидуального развития человек первоначально осознает предметы и свои практические действия, а на более высоком уровне развития - и свои мысли о предметах и действиях. Он осознает себя как личность. Самосознание предполагает выделение и отличение человеком самого себя, своего Я от всего, что его окружает. Самосознание - это осознание человеком своих действий, чувств, мыслей, мотивов поведения, интересов, своего положения в обществе. В формировании самосознания существенную роль играют ощущения человеком своего собственного тела, движений, действий. Человек может стать самим собой лишь во взаимодействии с другими людьми, с миром через свою практически) деятельность, общение. Общественная обусловленность формирования самосознания заключается не только в непосредственном общении людей друг с другом, в их оценочных отношениях, но и в формулировании требований общества, предъявляемых к отдельному человеку, в осознании самих правил взаимоотношения. Человек осознает себя не только посредством других людей, но и через созданную им материальную и духовную культуру. Продукты труда являются как бы зеркалами, из которых навстречу нам сияют наши сущности: ребенок, говорит Г. Гегель, бросает камни в реку и восхищается расходящимися на воде кругами как неким делом, в котором он получает возможность созерцать свое собственное творение.

Познавая себя, человек, как отметил Т. Манн, никогда не остается вполне таким же, каким он был прежде. Самосознание возникло не в качестве духовного зеркала для праздного самолюбования человека. Оно появилось в ответ на зов общественных условий жизни, которые с самого начала требовали от каждого человека умения оценивать свои поступки, слова и мысли с позиции определенных социальных норм. Жизнь своими строгими уроками научила человека осуществлять самоконтроль и саморегулирование. Регулируя свои действия и предусматривая результаты этих действий, самосознающий человек берет на себя полную ответственность за них.

Самосознание тесно связано с феноменом рефлексии, как бы расширяя его смысловое поле. Рефлексия - размышление личности о самой себе, когда она вглядывается в сокровенные глубины своей внутренней духовной жизни. Не рефлексируя, человек не может осознать того, что происходит в его душе, в его внутреннем духовном мире. Рефлексия погружает нас в глубину нашей самости. Здесь важны постоянные подытоживания содеянного. Поскольку человек понимает себя как разумное существо, рефлексия принадлежит его природе, его социальной наполненности через механизмы коммуникации: рефлексия не может зародиться в недрах обособленной личности, вне коммуникации, вне приобщения к сокровищам цивилизации и культуры человечества.

Уровни рефлексии могут быть весьма разнообразными - от элементарного самосознания до глубоких раздумий над смыслом своего бытия, его нравственным содержанием. Осмысливая собственные духовные процессы, человек нередко критически оценивает негативные стороны своего духовного мира, дурные привычки и т.п. Познавая себя, человек никогда не остается таким же, каким он был прежде.

Говоря о сознании и самосознании, мы должны оттенить такой их аспект, как сознательность. Что значит сознательный поступок? Поступок обладает качеством сознательности, поскольку он есть выражение умысла, намерения, цели, предвосхищающей результат действия. Нет абсолютной меры сознательности. Масштабы осознания субъектом своей психической деятельности простираются от смутного понимания того, что происходит в душе, до глубокого и ясного самосознания. Сознательность характеризуется, прежде всего тем, в какой мере человек способен осознавать общественные последствия своей деятельности. Чем большее место в мотивах деятельности занимает понимание общественного долга, тем выше уровень сознательности. Сознательным считается человек, способный правильно понять действительность и, сообразуясь с этим, управлять своими поступками.

Сознательность - неотъемлемое свойство душевно здоровой человеческой личности. Возможность понимания последствий поступка резко сужена и даже отсутствует полностью у детей, а также у душевнобольных, подчас совершающих действия, поражающие своей нелепостью, а порой ведущие к трагическим последствиям и для личности самого больного, и для окружающих. Больной психике недоступно благоразумие: полная обдуманность действий зиждется только на ясном сознании. Сознательность суть нравственно-психологическая характеристика действий личности, которая основывается на сознании и оценке себя, своих возможностей, намерений и целей.

1.3 Сознание и сфера бессознательного

Уровни ясности сознания. Термины «бессознательное», «под­сознательное», «неосознанное» часто встречаются в научной и художественной литературе, в обыденной жизни. Говорят: «Он сделал это неосознанно», «Он не хотел этого, но так получилось» и проч.

Понятие психического значительно шире понятия сознания, которое обладает не поддающимся практическому учету градациям уровней, начиная от высшей степени ясности, доходящей до удивительной силы прозорливости и глубины понимания сути вещей, и кончая полусознательным состоянием. Один ученый насчитал около двадцати ступеней сознания. Это число, видимо, можно свободно удвоить или даже утроить.

Наша обычная деятельность - практическая и теоретическая - сознательна в отношении тех результатов, которые сначала существовали в замысле, намерении как цель. Но наши поступки могут сопровождаться и такими последствиями, которые не вытекают из сути самих действий и намерений. Каждому ясно, что далеко не все последствия своих поступков мы осознаем. Утверждают, например, что знаменитый ученый Д.И. Ивановский, открывший неведомый мир вирусов и положивший начало вирусологии, не понял всего громадного перспективного значения того, что он сделал.

Бессознательное выражается и в существовании большого пласта жизненного опыта, информации, которая накапливается в течение всей жизни и оседает в памяти. Из всей суммы имеющихся знаний в каждый данный момент в фокусе сознания светится лишь небольшая их доля. О некоторых хранящихся в мозгу сведениях люди даже и не подозревают.

Ни одно произвольное действие человека не бывает на всех этапах своего осуществления одинаково ясно осознанным. В поле сознания находится прежде всего цель. Бессознательное проявляется и в так называемых импульсивных действиях, когда человек не дает себе отчета в последствиях своих поступков. Известно, что за гипнотизированный человек какое-то время удерживает под порогом своего сознания весьма сложные ^инструкции и реализует их, если наступают те объективные условия, при которых они должны быть, по указанию гипнотизера, выполнены. 4 Во время нормального сна, при отсутствии контроля сознания, в голове человека проносятся картины действительности. Известны опыты, в которых прослежи­валась способность пробуждению от нормального сна в заранее, перед засыпанием, заданные точные сроки.

О бессознательном. Следует различать два вида неосознанных действий. К первому виду относятся действия, никогда не осознававшиеся, а ко второму - ранее осознававшиеся действия. Так, многие наши действия, находясь в процессе формирования под контролем сознания, автоматизируются и затем совершаются уже неосознанно. Сама сознательная деятельность человека возможна лишь при условии, что максимальное число элементов этой деятельности осуществляется именно автоматически.

По мере развития ребенка происходит постепенная автоматизация многих функций. И сознание освобождается от «забот» о них. Когда же неосознанное или уже автоматизированное насильственно вторгается в сознание, последнее борется с этим потоком «непрошеных гостей» и нередко оказывается бессильным справиться с ними. Это проявляется при наличии разного рода психических расстройств - навязчивых и бредовых идей, состояний тревоги, непреодолимого, немотивированного страха и др. Привычка как нечто машинальное распространяется на все виды деятельности, в том числе и на мышление по принципу: мне не хотелось думать, но думалось само собой. Парадокс заключается в том, что сознание присутствует и в бессознательных формах духовной активности, не уделяя, однако, пристального внимания всему, что совершается в глубинах духа, а наблюдая лишь за общей картиной. При этом сознание в большинстве случаев может взять под контроль привычные действия и ускорить, замедлить или даже остановить их.

В работах представителей немецкой классической философии, т.к. именно здесь впервые в истории философии была разработана целостная диалектическая концепция развития, поколебавшая господство метафизического метода. Самой развитой формой этой диалектики явилась диалектика Гегеля. Однако, у истоков этого метода, предлагая порой не менее интересные и неортодоксальные ее разновидности, стоит все же...

Они построили диалектику на основе материалистического понимания исторического процесса и развития познания, обобщения реальных процессов, происходящих в природе, обществе и мышлении. В научной диалектике органически сочетаются законы развития как бытия, так и познания, ибо они по своему содержанию тождественны, отличаясь только по форме. Поэтому материалистическая диалектика есть не только « ...