Красивые высказывания об одуванчиках. «Вино из одуванчиков»: цитаты от самого Рэя Брэдбери. Возраст души и тела

Теперь все идет обратным ходом. Как в кино, когда фильм пускают задом наперед - люди выскакивают из воды на трамплин. Наступает сентябрь, закрываешь окошко, которое открыл в июне, снимаешь теннисные туфли, которые надел тогда же, и влезаешь в тяжеленные башмаки, которые тогда забросил. Теперь люди скорей прячутся в дом, будто кукушки обратно в часы, когда прокукуют время. Только что на верандах было полно народу и все трещали, как сороки. И сразу двери захлопнулись, никаких разговоров не слыхать, только листья с деревьев так и падают.

Жизнь - это одиночество. Внезапное открытие обрушилось на Тома как сокрушительный удар, и он задрожал. Мама тоже одинока. В эту минуту ей нечего надеяться ни на святость брака, ни на защиту любящей семьи, ни на конституцию Соединенных Штатов, ни на полицию; ей не к кому обратиться, кроме собственного сердца, а в сердце своем она найдет лишь неодолимое отвращение и страх. В эту минуту перед каждым стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам ее решить. Ты совсем один, пойми это раз и навсегда.

И потом, давай говорить честно: сколько времени можно смотреть на закат? И кому нужно, чтобы закат продолжался целую вечность? И кому нужно вечное тепло? Кому нужен вечный аромат? Ведь ко всему этому привыкаешь и уже просто перестаешь замечать. Закатом хорошо любоваться минуту, ну две. А потом хочется чего-нибудь другого. Уж так устроен человек, Лео. Как ты мог про это забыть?
- А разве я забыл?
- Мы потому и любим закат, что он бывает только один раз в день.

*Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все - значит, ему все еще семнадцать.

*Когда идешь пешком, есть время оглядеться вокруг, заметить самую малую красоту.

*Хорошо при случае послушать тишину, потому что тогда удается услышать, как носится в воздухе пыльца полевых цветов.

*Родители иногда забывают, как они сами были детьми.

*Ведь ко всему привыкаешь и уже просто перестаешь замечать. Закатом хорошо любоваться минуту, ну две. А потом хочется чего-нибудь другого. Уж так устроен человек.

*И вдруг лето кончилось.
Дуглас обнаружил это, когда они однажды шли по улице...Они остановились как вкопанные: из витрины невозмутимо, с ужасающим спокойствием на них глядели предметы совсем иного мира.
- Карандаши, Дуг, десять тысяч карандашей!
- Тьфу ты, пропасть!
- Блокноты, грифельные доски, ластики, акварельные краски, линейки, компасы - сто тысяч штук!
- Не смотри. Может, это просто мираж!
- Нет, - в отчаянии простонал Том. - Это школа. Самая настоящая школа!

*Бывают дни, сотканные из одних запахов, словно весь мир можно втянуть носом, как воздух: вздохнуть и выдохнуть... Иные дни хорошо пробовать на вкус, а иные - на ощупь. А бывают и такие, когда есть всё сразу.

*Возьми лето в руку, налей лето в бокал - в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток; поднеси его к губам - и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето…

*Будь тем, что ты есть, поставь крест на том, чем ты была, - говорил он. - Старые билеты - обман. Беречь всякое старье - только пытаться обмануть себя.

*Как мальчишеское тело в знойный июльский день жаждет оказаться у водоема, так и ноги сами собой устремляются к океану охлажденных дубами трав, к морю свежего клевера и росы.

*Рано утром по весне прогуляться пешком не в пример лучше, чем катить восемьдесят миль в самом роскошном автомобиле; а знаете почему? Потому что все вокруг благоухает, все растет и цветет. Когда идешь пешком, есть время оглядеться вокруг, заметить самую малую красоту.

*- В том-то и беда с вашим поколением, - сказал дедушка. - Мне стыдно за вас, Билл, а еще журналист! Вы готовы уничтожить все, что есть на свете хорошего. Только бы тратить поменьше времени, поменьше труда, вот чего вы добиваетесь. Вот поживете с мое, тогда поймете, что мелкие радости куда важнее крупных.

*на него в упор смотрел весь мир.
И он понял: вот что нежданно пришло к нему, и теперь останется с ним, и уже никогда его не покинет.
-Я ЖИВОЙ.

*Пришло лето, и ветер был летний - теплое дыханье мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

*«Теперь все идет обратным ходом. Как в кино, когда фильм пускают задом наперед - люди выскакивают из воды на трамплин. Наступает сентябрь, закрываешь окошко, которое открыл в июне, снимаешь теннисные туфли, которые надел тогда же, и влезаешь в тяжеленные башмаки, которые тогда забросил. Теперь люди скорей прячутся в дом, будто кукушки обратно в часы, когда прокукуют время. Только что на верандах было полно народу и все трещали, как сороки. И сразу двери захлопнулись, никаких разговоров не слыхать, только листья с деревьев так и падают».

*К старости дни как-то тускнеют… и уже не отличишь один от другого…

*Я буду каждое утро развертывать мир, как резиновую ленту на мяче для гольфа, а вечером завертывать обратно.

*«ЗЕЛЕНЫЕ СУМЕРКИ ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ ВО СНЕ ЧИСТЕЙШИЙ СЕВЕРНЫЙ ВОЗДУХ, - прочитал он. - Взяты из атмосферы снежной Арктики весной тысяча девятисотого года и смешаны с ветром, дувшим в долине верхнего Гудзона в апреле тысяча девятьсот десятого; содержат частицы пыли, которая сияла однажды на закате солнца в лугах вокруг Гринелла, штат Айова, когда от озера, от ручейка и родника поднялась прохлада, тоже заключенная в этой бутылке».

*- Некоторые люди слишком рано начинают печалиться, - сказал он. - Кажется, и причины никакой нет, да они, видно, от роду такие. Уж очень все к сердцу принимают, и устают быстро, и слезы у них близко, и всякую беду помнят долго, вот и начинают печалиться с самых малых лет. Я-то знаю, я и сам такой.

*вы можете получить все, что вам нужно, если только это вам и вправду нужно

*что для одного - ненужный хлам, для другого - недоступная роскошь

*Что бы вы хотели делать, чего добиться в жизни?
- Хотел бы повидать Стамбул, Порт-Саид, Найроби, Будапешт. Написать книгу. Очень много курить. Упасть со скалы, но на полдороге зацепиться за дерево. Хочу, чтобы где-нибудь в Марокко в меня раза три выстрелили в полночь в темном переулке. Хочу любить прекрасную женщину.
- Ну, я не во всем смогу вам помочь, - сказала мисс Лумис. - Но я много путешествовала и могу вам порассказать о разных местах. И, если угодно, пробегите сегодня вечером, часов в одиннадцать, по лужайке перед моим домом, и я, так и быть, выпалю в вас из мушкета времен Гражданской войны, конечно, если еще не лягу спать.

*Доброта и ум - свойства старости. В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.

*Про женщину всегда сплетничают, даже если ей уже стукнуло девяносто пять.

*- Вам бы книги писать.
- Дорогой мой мальчик, я и писала. Что еще оставалось делать старой деве?

*Вот вы увидели дракона, он только что съел лебедя; можно ли судить о лебеде по нескольким перышкам, которые прилипли к пасти дракона? А ведь только это и осталось - дракон, весь в складках и морщинах, который сожрал бедную лебедушку. Я не вижу ее уже много-много лет. И даже не помню, как она выглядела. Но я ее чувствую. Внутри она все та же, все еще жива, ни одно перышко не слиняло. Знаете, в иное утро, весной или осенью, я просыпаюсь и думаю: вот сейчас побегу через луга в лес и наберу земляники! Или поплаваю в озере, или стану танцевать всю ночь напролет, до самой зари! И вдруг спохватываюсь. Ах ты, пропади все пропадом! Да ведь он меня не выпустит, этот дряхлый развалина-дракон.

*- ... женщины, которые живут, думают и говорят как вы, - большая редкость.
- Бог ты мой. Да неужто молодые женщины станут говорить как я! Это придет позднее.

*Побывала я в Париже, в Вене, в Лондоне - и всюду одна да одна, и тут оказалось: быть одной в Париже ничуть не лучше, чем в Гринтауне, штат Иллинойс. Все равно где - важно, что ты одна. Конечно, остается вдоволь времени размышлять, шлифовать свои манеры, оттачивать остроумие. Но иной раз я думаю: с радостью отдала бы острое словцо или изящный реверанс за друга, который остался бы со мной на субботу и воскресенье лет эдак на тридцать.

*До тридцати лет я была легкомысленной дурой, только и думала, что о забавах, развлечениях да танцульках. А потом единственному человеку, которого я по-настоящему полюбила, надоело меня ждать, и он женился на другой. И тут назло самой себе я решила: раз не вышла замуж, когда улыбнулось счастье, - поделом тебе, сиди в девках! И принялась путешествовать.

*- Да-а, как подумаешь, что вы прожили уже тридцать пять лет… Это получается примерно двенадцать тысяч семьсот семьдесят пять дней… стало быть, если считать по три в день, двенадцать с лишним тысяч суматох, двенадцать тысяч шумов из ничего и двенадцать тысяч бедствий! Что и говорить, жизнь ваша полна и богата событиями.

*искать кроликов в шляпах - гиблое дело, все равно как искать хоть каплю здравого смысла в голове у некоторых людей

*Первое, что узнаешь в жизни, - это что ты дурак. Последнее, что узнаешь, - это что ты все тот же дурак.

*Как бы ты ни старалась оставаться прежней, ты все равно будешь только такой, какая ты сейчас, сегодня. Время гипнотизирует людей.

*Когда живешь все время рядом с людьми, они не меняются ни на йоту. Вы изумляетесь происшедшим в них переменам, только если расстаетесь надолго, на годы.

*Она [Машина счастья] все лжет, эта Машина грусти!
- Почему же грусти?
Лина уже немного успокоилась.
- Я тебе скажу, в чем твоя ошибка, Лео: ты забыл главное - рано или поздно всем придется вылезать из этой штуки и опять мыть грязную посуду и стелить постели.

*- Ты заставил меня танцевать. А мы не танцевали уже двадцать лет.
- Завтра же сведу тебя на танцы!
- Нет, нет! Это не важно, и правильно, что не важно. А вот твоя Машина уверяет, будто это важно! И я начинаю ей верить!

*- Кто же тебе соврал, Джейн?
- Вы.
- Я? Про что же?
- Про себя. Что вы были девочкой.
- Постойте, - сказала миссис Бентли. - Вы что, не верите мне?
- Не знаю. Нет, не верим.
- Но это просто смешно! Ведь ясно же: все когда-то были молодыми!
- Только не вы.
- Ну, конечно, мне было и восемь, и девять, и десять лет, так же как всем вам.
- Вы просто шутите, - все еще смеясь сказала Джейн. - По правде, вам никогда не было десять лет, да?

*- Вы не верите, что меня звали Элен? - спросила миссис Бентли.
- А я не знал, что у старух бывает имя.

*«Какая она должна быть, эта Машина счастья? Может, она должна умещаться в кармане? Или она должна тебя самого носить в кармане?»

*Сейчас мелочи кажутся вам скучными, но, может, вы просто еще не знаете им цены, не умеете находить в них вкус?

*«Взрослые и дети - два разных народа, вот почему они всегда воюют между собой. Смотрите, они совсем не такие, как мы. Смотрите, мы совсем не такие, как они. Разные народы - „и друг друга они не поймут“».

В сборник вошли фразы и цитаты из книги «Вино из одуванчиков»:

Я вот все думаю. Мы старые и немощные, а признаваться в этом не хочется даже самим себе. Мы стали опасны для общества.
В том-то и беда с вашим поколением, - сказал дедушка. - Мне стыдно за вас, Билл, а еще журналист! Вы готовы уничтожить все, что есть на свете хорошего. Только бы тратить поменьше времени, поменьше труда, вот чего вы добиваетесь.
Эльмира, если только вы останетесь живы, если вы не умрете… Эльмира, вы слышите меня? Слушайте же! С этой минуты я буду ворожить только ради добрых дел. Больше никакой черной магии, одна только белая!

Взрослые и дети - два разных народа, вот почему они всегда воюют между собой. Смотрите, они совсем не такие, как мы. Смотрите, мы совсем не такие, как они. Разные народы - «и друг друга они не поймут».
Человек живет в настоящем, будь то молодое настоящее или старое настоящее; но иного он никогда не увидит и не узнает.
- Вот увидите, - сказала миссис Бентли. А про себя думала: Господи боже, дети есть дети, а старухи есть старухи, и между ними пропасть. Они не могут представить себе, как меняется человек, если не видели этого собственными глазами.
Теперь - наверх! Обеги три раза вокруг квартала, пять раз перекувырнись, шесть раз проделай зарядку, взберись на два дерева - и живо из главного плакальщика станешь дирижером веселого оркестра. Дуй!
- Дорогая, ты никак не можешь понять, что время не стоит на месте. Ты всегда хочешь оставаться такой, какой была прежде, а это невозможно: ведь сегодня ты уже не та. Ну зачем ты бережешь эти старые билеты и театральные программы? Ты потом будешь только огорчаться, глядя на них. Выкинь ка их лучше вон.
Так вот оно что! Значит, это участь всех людей, каждый человек для себя - один единственный на свете. Один единственный, сам по себе среди великого множества других людей, и всегда боится. Вот как сейчас.
И он понял: вот что нежданно пришло к нему, и теперь останется с ним, и уже никогда его не покинет. Я ЖИВОЙ, - подумал он. Пальцы его дрожали, розовея на свету стремительной кровью, точно клочки неведомого флага, прежде невиданного, обретенного впервые… Чей же это флаг? Кому теперь присягать на верность?
Снова и снова они будут слетать с губ, как улыбка, как нежданный солнечный зайчик во тьме.
Ищи друзей, расшвыривай врагов! Вот девиз легких как пух волшебных туфель. Мир бежит слишком быстро? Хочешь его догнать? Хочешь всегда быть проворней всех? Тогда заведи себе волшебные туфли! Туфли, легкие как пух!
Роза, - начал он, - мне надо тебе кое что сказать, - а сам все пожимал и тряс ее руку. - В чем дело? - спросила тетя Роза. - До свиданья! - сказал дедушка.
- Лина, что ты скажешь, если я попробую изобрести Машину счастья?
Он догоняет, не оборачивайся, не смотри, если увидишь его - перепугаешься насмерть и уже не сможешь двинуться с места. Беги, беги! Она бежала по мосту.
- Не смейтесь, - сказал Лео Ауфман. - Для чего мы до сих пор пользовались машинами? Только чтоб заставить людей плакать. Всякий раз, когда казалось, что человек и машина вот вот наконец уживутся друг с другом, - бац! Кто то где то смошенничает, приделает какой нибудь лишний винтик - и вот уже самолеты бросают на нас бомбы и автомобили срываются со скал в пропасть. Отчего же мальчику не попросить Машину счастья? Он совершенно прав!
…Вы когда нибудь читали Шекспира? Там есть указания для актеров: «Волнение, движение и шум». Вот это вы и есть. Волнение, движение и шум. А теперь ступайте ка домой, не то я насажаю шишек вам на голову и прикажу всю ночь вертеться с боку на бок. Брысь отсюда!
…Хотите увидать настоящую Машину счастья? Ее изобрели тысячи лет тому назад, и она все еще работает: не всегда одинаково хорошо, нет, но все таки работает. И она все время здесь.
Мне кажется, как ни приятно нам было встречаться в эти последние недели, мы все равно больше не могли бы так жить. Тысяча галлонов чая и пятьсот печений - вполне достаточно для одной дружбы.
Сперва живешь, живешь, ходишь, делаешь что нибудь, а сам даже не замечаешь. И потом вдруг увидишь: ага, я живу, хожу или там дышу - вот это и есть по настоящему в первый раз.
Куст сирени лучше орхидей. И одуванчики тоже, и чертополох. А почему? Да потому, что они хоть ненадолго отвлекают человека, уводят его от людей и города, заставляют попотеть и возвращают с небес на землю. И уж когда ты весь тут и никто тебе не мешает, хоть ненадолго остаешься наедине с самим собой и начинаешь думать, один, без посторонней помощи. Когда копаешься в саду, самое время пофилософствовать. Никто об этом не догадывается, никто тебя не обвиняет, никто и не знает ничего, а ты становишься заправским философом - эдакий Платон среди пионов, Сократ, который сам себе выращивает цикуту. Тот, кто тащит на спине по своей лужайке мешок навоза, сродни Атласу, у которого на плечах вращается земной шар. Сэмюэл Сполдинг, эсквайр, сказал однажды: «Копая землю, покопайся у себя в душе». Вертите лопасти этой косилки, Билл, и да оросит вас живительная струя Фонтана юности.
- Что-нибудь случилось? - тотчас спросила жена.
Как же мне отблагодарить мистера Джонаса? - думал Дуглас. Как отблагодарить, чем отплатить за все, что он для меня сделал? Ничем, ну ничем за это не отплатишь. Нет этому цены. Как же быть? Как? Может, надо как то отплатить кому нибудь другому? Передать благодарность по кругу? Оглядеться по сторонам, найти человека, которому нужно помочь, и сделать для него что нибудь хорошее. Наверно, только так и можно…
… Возьми лето в руку, налей лето в бокал - в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток, поднеси его к губам - и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето…
И мысли тоже тяжелые и медлительные, падают неторопливо и редко одна за другой, точно песчинки в разленившихся песочных часах.
«Да, - сказал голос внутри, - да, могут, стоит им только захотеть, как ни брыкайся, как ни кричи, тебя просто придавят огромной ручищей, и ты затихнешь…» Я не хочу умирать, - беззвучно закричал Дуглас. «Все равно придется, - сказал голос внутри, - хочешь не хочешь, а придется»
Здесь, в этой пропасти посреди черной чащобы, вдруг сосредоточилось все, чего он никогда не узнает и не поймет; все, что живет, безыменное, в непроглядной тени деревьев, в удушливом запахе гниения…
А хорошо, что он решил жить!
Ешь, пей, спи, дыши и перестань смотреть на меня такими глазами, будто в первый раз видишь.
В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.
Джон бежит прочь, а его слышно так громко, словно он топчется на одном месте. Почему же он не удаляется? И тут Дуглас понял - да ведь это стучит его собственное сердце! Стой! Он прижал руку к груди. Перестань! Не хочу я это слышать! А потом он шел по лужайке среди остальных статуй и не знал, ожили ли и они тоже.
Ведь сейчас, наверно, на тысячу миль вокруг только мы одни остались под открытым небом.
Гоп ля ля! Тру ля ля! Только дурак хочет умереть! То ли дело плясать и петь! Когда звучит погребальный звон, Пой и пляши, дурные мысли - вон! Пусть воет буря, Дрожит земля, Пляши и пой, Тру ля ля, гоп ля ля!
Вот кто ездит девяносто лет, девяносто пять, сотню, тот самый настоящий путешественник.
Вы толком и сесть то не можете - непременно наступите на кошку. Пойдете по лужайке - непременно свалитесь в колодец. Всю жизнь вы катитесь по наклонной плоскости, Эльмира Элис Браун. Почему бы вам честно в этом не признаться?

Вечно ты допытываешься - зачем да почему! - завопил Дуглас. - Потому что потому кончается на «у».
Дети ссорились и оглушительно кричали друг на друга, но при виде отца тотчас умолкли, как будто пробил урочный час и в комнату вошла сама смерть.
…Вот я и ухожу, пока я все еще счастлива и жизнь мне еще не наскучила.
Ему всего десять лет, и он в каждой шляпе ищет кролика. Я давно твержу ему, что искать кроликов в шляпах - гиблое дело, все равно как искать хоть каплю здравого смысла в голове у некоторых людей (у кого именно - называть не стану), но он все не унимается.
В войне вообще не выигрывают, Чарли. Все только и делают, что проигрывают, и кто проиграет последним, просит мира. Я помню лишь вечные проигрыши, поражение и горечь, а хорошо было только одно - когда все кончилось. Вот конец - это, можно сказать, выигрыш, Чарльз, но тут уж пушки ни при чем. Хотя вы то, конечно, не про такие победы хотели услыхать, правда?
Жизнь - это одиночество. Внезапное открытие обрушилось на Тома как сокрушительный удар, и он задрожал.
А вдруг в глубине души тебе и правда не хочется жить?
И если жить полной жизнью - значит умереть скорее, пусть так: предпочитаю умереть быстро, но сперва вкусить еще от жизни.
… они ведь даже не знают, какое это чудо - сбросить с ног зиму, скинуть тяжеленные кожаные башмаки, полные снега и дождя, и с утра до ночи бегать, бегать босиком, а потом зашнуровать на себе первые в это лето новенькие теннисные туфли, в которых бегать еще лучше, чем босиком. Но туфли непременно должны быть новые - в этом все дело.
Каждый год наступал день, когда он вот так просыпался и ждал этого звука, который означал, что теперь то уж лето началось по настоящему.
Я буду каждое утро развертывать мир, как резиновую ленту на мяче для гольфа, а вечером завертывать обратно. Если очень попросишь - покажу, как это делается.
Как хорошо летним вечером сидеть на веранде; как легко и спокойно; вот если бы этот вечер никогда не кончался!
- Ты права, Лина. Мужчины такой народ - никогда ничего не смыслят. Может быть, мы вырвемся из этого заколдованного круга уже совсем скоро.
Летний дождь. Сначала - как легкое прикосновение. Потом сильнее, обильнее. Застучал по тротуарам и крышам, как по клавишам огромного рояля.
Следующий год будет еще больше, и дни будут ярче, и ночи длиннее и темнее, и еще люди умрут, и еще малыши родятся, а я буду в самой гуще всего этого.
Может быть, просто старуха пытается уверить себя, что и у нее было прошлое? В конце концов, что минуло, того больше нет и никогда не будет. Человек живет сегодня. Может, она и была когда то девочкой, но теперь это уже все равно. Детство миновало, и его больше не вернуть.
- Нет, нет! Это неважно, и правильно, что неважно. А вот твоя Машина уверяет, будто это важно! И я начинаю ей верить! Ничего, Лео, все пройдет, я только еще немножко поплачу.
Обещай мне одну вещь, Дуг. Обещай, что ты всегда будешь меня помнить, обещай, что будешь помнить мое лицо и вообще все. Обещаешь?
- Машина счастья готова, - прохрипел Лео Ауфман.
Да никому и не важно, о чем говорят взрослые; важно только, что звук их голосов то нарастает, то замирает над тонкими папоротниками, окаймляющими веранду с трех сторон; важно, что город понемногу наполняется тьмой, как будто черная вода льется на дома с неба, и в этой тьме алыми точками мерцают огоньки, и журчат, журчат голоса.
…Можно почаще спускаться в погреб и глядеть прямо на солнце, пока не заболят глаза, а тогда он их закроет и всмотрится в жгучие пятна, мимолетные шрамы от виденного, которые все еще будут плясать внутри теплых век, и станет расставлять по местам каждое отражение и каждый огонек, пока не вспомнит все, до конца…
Смерть - это когда он месяц спустя стоял возле ее высокого стульчика и вдруг понял, что она никогда больше не будет тут сидеть, не будет смеяться или плакать
И теперь, когда Дуглас знал, по настоящему знал, что он живой, что он затем и ходит по земле, чтобы видеть и ощущать мир, он понял еще одно: надо частицу всего, что он узнал, частицу этого особенного дня - дня сбора одуванчиков - тоже закупорить и сохранить; а потом настанет такой зимний январский день, когда валит густой снег, и солнца уже давным давно никто не видел, и, может быть, это чудо позабылось, и хорошо бы его снова вспомнить, - вот тогда он его откупорит! Ведь это лето непременно будет летом нежданных чудес, и надо все их сберечь и где то отложить для себя, чтобы после, в любой час, когда вздумаешь, пробраться на цыпочках во влажный сумрак и протянуть руку…
Старьевщик, думал он, мистер Джонас, где то вы сейчас? Вот теперь я вас отблагодарил, я уплатил долг. Я тоже сделал доброе дело, ну да, я передал это дальше…
Если тебе что-нибудь нужно, добивайся сам, подумал он. Ночью постараемся найти ту заветную тропку…
Так я и знала. Про женщину всегда сплетничают, даже если ей уже стукнуло девяносто пять.
Да, это вернее, чем запихивать на чердак вещи, которые никогда больше не понадобятся. А так хоть на улице и зима, то и дело на минуту переселяешься в лето; ну а когда бутылки опустеют, тут уж лету конец - и тогда не о чем жалеть, и не остается вокруг никакого сентиментального хлама, о который спотыкаешься еще сорок лет. Чисто, бездымно, действенно - вот оно какое, вино из одуванчиков.
Ты совсем один, пойми это раз и навсегда.
Вино из одуванчиков. Самые эти слова - точно лето на языке. Вино из одуванчиков - пойманное и закупоренное в бутылки лето.
Что уж тут расписывать, - сказал Том. - Коротко и ясно: все они там просто с ума посходили.
- Верно! - подхватил Дуглас. - Смастерите для нас Машину счастья! Все засмеялись.
Это может означать что угодно. Бродяги. Преступники. Тьма. Несчастный случай. А главное - смерть!
- Том! - И тише: - Том… Как по твоему, все люди знают… знают, что они… живые?… - Хорошо бы так, - прошептал Дуглас. - Хорошо бы все знали.

Тема выпуска: высказывания, изречения, приколы, афоризмы, статусы, фразы и цитаты из книги «Вино из одуванчиков». Повесть Рэя Брэдбери, издана в 1957 году, продолжение - «Лето, прощай».

Рэй Бредбери – писатель мирового уровня, его перу принадлежат увлекательные истории, наполнены вкусом жизни, правды и любви. Одним из таких произведений является Вино из одуванчиков. Мы подготовили для вас самые яркие и самые известные цитаты из книги. В этой подборке вы найдете высказывания о природе, о жизни, о любви и, конечно же, о лете.

Книга Вино из одуванчиков впервые издана в 1957 году. По мнению критиков, она наполнена автобиографическими моментами, в ней отражены взгляды и переживания своего автора. Главными героями произведения являются два мальчишки 10 и 12 лет. Читатель знакомится с героями, их родственниками и знакомыми, он переживает вместе с ними целое лето.

Помимо увлекательного сюжета, в книге много красивых описаний природы, которые побуждают читателя рисовать перед собой неповторимые пейзажи. Название книги тоже выбрано не просто так. Поскольку дедушка главных героев – Дугласа и Тома каждое лето готовит вино из одуванчиков, то этот напиток в семье невольно стал символом лета.

Ей казалось - дети бегут прочь под душистыми деревьями, унося в холодных пальцах её юность, незримую, как воздух.

Когда смотришь на детвору, понимаешь, что твое детство прошло…

Чтобы стать мужчинами, мальчишки должны странствовать, всегда, всю жизнь странствовать.

Как по мне, так, наоборот, они еще в юности должны найти свое пристанище.

Я всегда считала, что истинную любовь определяет дух, хотя тело порой отказывается этому верить.

Тело и душа часто думают по-разному.

Смотреть нужно всегда только вперед, оглядываться назад просто незачем.

Никогда не позволяй никому крыть крышу, если это не доставляет ему удовольствия.

Все, что делает человек, он должен делать с удовольствием.

Июньские зори, июльские полдни, августовские вечера - все прошло, кончилось, ушло навсегда и осталось только в памяти. Теперь впереди долгая осень, белая зима, прохладная зеленеющая весна, и за это время нужно обдумать минувшее лето и подвести итог. А если он [Дуглас] что-нибудь забудет - что ж, в погребе стоит вино из одуванчиков, на каждой бутылке выведено число, и в них - все дни лета, все до единого.

У каждого осталось что-то, что напоминает нам об ушедшем лете…

Надо только хорошенько выспаться, или пореветь минут десять, или съесть целую пинту шоколадного мороженого, а то и все это вместе - лучшего лекарства не придумаешь.

Слезы смывают тяжесть с души.

Вы можете получить все, что вам нужно, если только это вам и вправду нужно.

Желание сильнее возможностей, поэтому, стоит только захотеть…

В такие дни, как сегодня, мне кажется что я буду один.

Какое-то неутешительное желание…

Вино из одуванчиков - пойманное и закупоренное в бутылки лето.

Фотографии — это тоже увековеченные моменты лета.

На свете пять миллиардов деревьев, и под каждым деревом лежит тень…

А представьте, сколько на свете людей… И у каждого человека тоже есть своя тень…

Он остался опустошенный, как банка из-под светлячков, которую он, сам того не замечая, положил с собой в кровать, когда пытался заснуть…

Мы часто делаем что-то на автомате, сами того не замечая…

Некоторые люди слишком рано начинают печалиться, - сказал он. - Кажется, и причины никакой нет, да они, видно, от роду такие. Уж очень все к сердцу принимают, и устают быстро, и слезы у них близко, и всякую беду помнят долго, вот и начинают печалиться с самых малых лет. Я-то знаю, я и сам такой.

Кто-то каждую мелочь принимает близко к сердцу, а кто-то и на важный момент внимания не обратит…

Ты всегда хочешь оставаться такой, какой была прежде, а это невозможно: ведь сегодня ты уже не та.

Человеку свойственно меняться не то что каждый день, в нем могут происходить изменения даже каждую минуту, а то и секунду.

Ищи друзей, расшвыривай врагов!

Друзей не ищут, их дарит жизнь.

Кто скажет, где кончается город и начинается лесная глушь? Кто скажет, город врастает в нее или она переходит в город?

Пожалуй, часто нельзя определить точные границы ни в жизни, ни в природе.

Возьми лето в руку, налей лето в бокал - в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток; поднеси его к губам - и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето…

В прохладные осенние дни очень хочется прижать к себе кусочек лета.

Дай вам волю, вы бы издали закон об устранении всех мелких дел, всех мелочей. Но тогда вам нечего было бы делать в перерыве между большими делами и пришлось бы до исступления придумывать себе занятия, чтобы не сойти с ума.

Мелочи, именно они, и приводят к нужным выводам.

Сейчас мелочи кажутся вам скучными, но, может, вы просто еще не знаете им цены, не умеете находить в них вкус?

Обращайте внимание на мелочи, они могут быть для вас очень важными.

Солнце не просто взошло, оно нахлынуло как поток и переполнило весь мир.

Солнце своими объятиями охватывает всю Вселенную.

Родители иногда забывают, как они сами были детьми.

Но как родители они просто обязаны предостерегать детей, скрывая то, что сами делали точно также…

Если бежишь, время точно бежит с тобой. Есть только один – единственный способ хоть немного задержать время: надо смотреть на все вокруг, а самому ничего не делать!

В работе время проходит незаметно, в ожидании оно еле тянется.

Любовь - это когда хочешь переживать с кем-то все четыре времени года. Когда хочешь бежать с кем-то от весенней грозы под усыпанную цветами сирень, а летом собирать ягоды и купаться в реке. Осенью вместе варить варенье и заклеивать окна от холода. Зимой - помогать пережить насморк и долгие вечера…

Любовь не зависит ни от времени года, ни от погоды за окном.

Доброта и ум - свойства старости. В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.

Так что учтите, если вы подобрели и поумнели — вы на пороге старости…)

Хлеб с ветчиной в лесу - не то что дома. Вкус совсем другой, верно? Острее, что ли… Мятой отдает, смолой…

На природе всегда и аппетит лучше, и еда вкуснее.

Улыбайся, не доставляй беде удовольствия.

Улыбка притягивает добро и отпугивает зло.

Утро было тихое, город, окутанный тьмой, мирно нежился в постели. Пришло лето, и ветер был летний - теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

Не успеваешь оглянуться, как первое утро лета переходит в первое утро осени.

Она села рядом с ним на качели, в одной ночной сорочке, не тоненькая, как семнадцатилетняя девочка, которую ещё не любят, и не толстая, как пятидесятилетняя женщина, которую уже не любят, но складная и крепкая, именно такая, как надо, - таковы женщины во всяком возрасте, если они любимы.

Женская фигура красива тогда, когда нет лишних килограммов, и есть на что посмотреть.

Каждый человек для себя - один-единственный на свете. Один-единственный, сам по себе среди великого множества других людей, и всегда боится.

У каждого из нас есть свои страхи.

Вино из одуванчиков. Самые эти слова - точно лето на языке. Вино из одуванчиков - пойманное и закупоренное в бутылки лето.

Как же хочется взять с собой частичку лета и перенести ее в осень.

Да неужто молодые женщины станут говорить как я! Это придет позднее. Во-первых, они для этого слишком молоды. И во-вторых, большинство молодых людей до смерти пугаются, если видят, что у женщины в голове есть хоть какие-нибудь мысли. Наверно, вам не раз встречались очень умные женщины, которые весьма успешно скрывали от вас свой ум.

Если женщина умна и красива, то мужчины начинают ее бояться.

Куст сирени лучше орхидей. И одуванчики тоже, и чертополох. А почему? Да потому, что они хоть ненадолго отвлекают человека, уводят его от людей и города, заставляют попотеть и возвращают с небес на землю. И уж когда ты весь тут и никто тебе не мешает, хоть ненадолго остаешься наедине с самим собой и начинаешь думать, один, без посторонней помощи.

Цветы, которые растут в природе, намного красивее комнатных, ведь они, как никто другой, естественны!

Жужжание этой косилки — самая прекрасная мелодия на свете, в ней вся прелесть лета, без нее я бы ужасно тосковал, и без запаха свежескошенной травы тоже.

Но все же пение птиц куда прекраснее этой косилки.

Когда идешь пешком, есть время оглядеться вокруг, заметить самую малую красоту.

Пешие прогулки открывают глаза на окружающую нас красоту.

Лето любят все. С ним так тяжело расставаться и так хочется взять его с собой. Осенью и зимой, как никогда хочется взять что-нибудь такое, что напоминало бы о лете. Цитаты из книги Рэя Брэдбери Вино из одуванчиков – это как раз то, что напомнит вам о лете.

Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все – значит, ему все еще семнадцать.

Хочу почувствовать все, что только можно, – думал он. – Хочу устать, хочу очень устать. Нельзя забыть ни сегодня, ни завтра, ни после.

Если долго чего-нибудь не пробовать, поневоле забудешь, как оно бывает.

Она села рядом с ним на качели, в одной ночной сорочке, не тоненькая, как семнадцатилетняя девочка, которую еще не любят, и не толстая, как пятидесятилетняя женщина, которую уже не любят, но складная и крепкая, именно такая, как надо, – таковы женщины во всяком возрасте, если они любимы.

Я всегда считала, что истинную любовь определяет дух, хотя тело порой отказывается этому верить.

Он и не знал, что бывает такая тишина. Беспредельная, бездыханная тишина. Отчего замолчали сверчки? Отчего? Какая этому причина? Прежде они никогда не умолкали. Никогда.

Доброта и ум – свойства старости. В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.

Хлеб с ветчиной в лесу - не то что дома. Вкус совсем другой, верно? Острее, что ли… Мятой отдает, смолой. А уж аппетит как разыгрывается!

Доброта и ум - свойства старости. В двадцать лет женщине куда интересней быть бессердечной и легкомысленной.

Надо только хорошенько выспаться, или пореветь минут десять, или съесть целую пинту шоколадного мороженого, а то и все это вместе - лучшего лекарства не придумаешь.

– Первое, что узнаешь в жизни, – это что ты дурак. Последнее, что узнаешь, – это что ты все тот же дурак.

Мелкие радости куда важнее крупных.

Никогда не позволяй никому крыть крышу, если это не доставляет ему удовольствия.

Июньские зори, июльские полдни, августовские вечера - все прошло, кончилось, ушло навсегда и осталось только в памяти. Теперь впереди долгая осень, белая зима, прохладная зеленеющая весна, и за это время нужно обдумать минувшее лето и подвести итог. А если он [Дуглас] что-нибудь забудет - что ж, в погребе стоит вино из одуванчиков, на каждой бутылке выведено число, и в них - все дни лета, все до единого.

Иной раз слова, которые услышишь во сне, бывают еще важнее, к ним лучше прислушиваешься, они глубже проникают в самую душу.

Время – престранная штука, а жизнь – и еще того удивительней. Как-то там не так повернулись колесики или винтики, и вот жизни человеческие переплелись слишком рано или слишком поздно.

Как бы ты ни старалась оставаться прежней, ты все равно будешь только такой, какая ты сейчас, сегодня.

Мужчины такой народ – никогда ничего не смыслят.

Они болтают без умолку целый вечер, а о чем - назавтра никто уже и не вспомнит.

Вино из одуванчиков – пойманное и закупоренное в бутылки лето.

Если тебе что-нибудь нужно, добивайся сам

Уговоры, разговоры, точно теплый дождик стучит по крыше.

Мне нравится плакать. Как поплачешь хорошенько, сразу кажется, будто опять утро и начинается новый день.

Возьми лето в руку, налей лето в бокал - в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток; поднеси его к губам - и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето

вы можете получить все, что вам нужно, если только это вам и вправду нужно.

Он был не из тех, для кого бессонная ночь - мученье, напротив, когда не спалось, он лежал и вволю предавался размышлениям: как работает гигантский часовой механизм вселенной? Кончается ли завод в этих исполинских часах или им предстоит отсчитывать еще долгие, долгие тысячелетия? Кто знает! Но бесконечными ночами, прислушиваясь к темноте, он то решал, что конец близок, то - что это только начало…

Лекарство иных времен, бальзам из солнечных лучей и праздного августовского полудня, едва слышный стук колес тележки с мороженным, что катится по мощенным улицам, шорох серебристого фейерверка, что рассыпается высоко в небе, и шелест срезанной травы, фонтаном бьющей из под косилки, что движется по лугам, по муравьиному царству, - все это, все - в одном стакане!

Возьми лето в руку, налей лето в бокал – в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток, поднеси его к губам – и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето…

Что для одного - ненужный хлам, для другого - недоступная роскошь.

Утро было тихое, город, окутанный тьмой, мирно нежился в постели.

Дорогая, ты никак не можешь понять, что время не стоит на месте. Ты всегда хочешь оставаться такой, какой была прежде, а это невозможно: ведь сегодня ты уже не та. Ну зачем ты бережешь эти старые билеты и театральные программы? Ты потом будешь только огорчаться, глядя на них. Выкинь-ка их лучше вон.

Цитаты из книги — «Вино из одуванчиков»

Большинство молодых людей до смерти пугаются, если видят, что у женщины в голове есть хоть какие-нибудь мысли.

Вы готовы уничтожить все, что есть на свете хорошего. Только бы тратить поменьше времени, поменьше труда, вот чего вы добиваетесь.

Надо только хорошенько выспаться, или пореветь минут десять, или съесть целую пинту шоколадного мороженого, а то и все это вместе, – лучшего лекарства не придумаешь.

Сперва с тихой грустью, потом с живым удовольствием и наконец со спокойным одобрением он следил, как движутся, цепляются друг за друга, останавливаются и вновь уверенно и ровно вертятся все винтики и колесики его домашнего очага.

Главные потрясения и повороты жизни – в чем они? – думал он сейчас, крутя педали велосипеда. Рождаешься на свет, растешь, стареешь, умираешь. Рождение от тебя не зависит. Но зрелость, старость, смерть – может быть, с этим можно что-нибудь сделать?

Пришло лето, и ветер был летний - теплое дыхание мира, неспешное и ленивое. Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

Стоит лишь встать, высунуться в окошко, и тотчас поймешь: вот она начинается, настоящая свобода и жизнь, вот оно, первое утро лета.

Есть такая ходячая, избитая фраза – родство душ; так вот, мы с вами и есть родные души.

Самые эти слова – точно лето на языке. Вино из одуванчиков – пойманное и закупоренное в бутылки лето.

Вино из одуванчиков. Самые эти слова - точно лето на языке. Вино из одуванчиков - пойманное и закупоренное в бутылки лето.

Дуглас стоял, чуть покачиваясь, и его ноша – весь истекающий соком лес – оттягивала ему руки. «Хочу почувствовать все, что только можно, – думал он. – Хочу устать, хочу очень устать. Нельзя забыть ни сегодня, ни завтра, ни после».

Первое, что узнаешь в жизни, – это что ты дурак. Последнее, что узнаешь, – это что ты все тот же дурак

Так вот оно что! Значит, это участь всех людей: каждый человек для себя – один-единственный на свете. Один-единственный, сам по себе среди великого множества других людей, и всегда боится. Вот как сейчас. Ну закричишь, станешь звать на помощь – кому какое дело?

Мы потому и любим закат, что он бывает только один раз в день.

Жизнь – это одиночество. Внезапное открытие обрушилось на Тома как сокрушительный удар, и он задрожал. Мама тоже одинока. В эту минуту ей нечего надеяться ни на святость брака, ни на защиту любящей семьи, ни на конституцию Соединенных Штатов, ни на полицию; ей не к кому обратиться, кроме собственного сердца, а в сердце своем она найдет лишь неодолимое отвращение и страх. В эту минуту перед каждым стоит своя, только своя задача, и каждый должен сам ее решить. Ты совсем один, пойми это раз и навсегда.

Значит, можно вырасти и все равно не стать сильным? Значит, стать взрослым вовсе не утешение? Значит, в жизни нет прибежища? Нет такой надежной цитадели, что устояла бы против надвигающихся ужасов ночи?